В глубь степи порыжевшей уносил меня конь,
За душой моей грешной по пятам шел огонь.
Это ль воля господня, что на зависть заре
Должен был я сегодня умереть на костре?!
Или дьявол от скуки затерялся в толпе,
Что б из боли и муки выпечь хлеба себе...
Было все очень просто - к горлу острая сталь:
-Велено на допрос нам отвести тебя, шваль!
-Обознались вы, право, я всего лишь поэт.
Не искал себе славы, не бранил Божий свет.
Я скиталец безродный, и на меч не похож
Ни к чему не пригодный мой заржавленный нож...
Я вина не касался, слушал птиц и листву,
И вовек бы не взялся обучать ведовству,
Старый плащ мой изорван, и в кармане дыра,
И накаркал мне ворон, что умру до утра...
-Не хитри, чернокнижник, ты известен, как чёрт,
В самой жалкой из хижин твоим песням - почет!
Ты купался в отраве и летал по ночам,
И приказывать вправе и зверям, и мечам.
Ты и девок красивых, и свирепых врагов
Околдовывал силой своих клятых стихов...
Погоди-ка, дождешься приговора судьи,
И тогда посмеешься ты с осиной в груди!
Что мне стоит заклясть их - стражи рухнули в пыль...
Кандалы на запястьях растеклись будто гниль.
Конь чернее, чем сажа, прибежал на мой зов,
Пусть причислят - не важно - к легиону воров.
Вот погоня, и плети за спиною свистят,
По степи, словно ветер, я лечу на закат...
