Я ехал в тамбуре вагона,
Где видимость равна нулю.
Сполна наслушался жаргона,
Когда стоял среди подлюг.
Один был бешеного нрава,
Видно, подвешен на язык.
Махая банкой «Jaguar’a»,
Всем заявлял, что он мужик,
Такой, каких ещё не видел,
Наш белый свет спокон веков.
Твердил о непростой планиде,
И поправлял своё трико.
Он заявлял, что лучшим тяжко,
Меж делом: «Можно огоньку?»
И, гордо делая затяжку,
На меня взгляд свой повернул.
Я в тот момент стоял у стенки,
Молча, Булгакова читал.
Он заорал: «Чё пишет Энгельс?!»
И я подумал: «Вот беда!»
А тамбур поддержал смешками,
Интеллигента в «Adidas»,
Ей Богу, ведь в тупик поставит,
Такая солидарность масс.