А я все помню этот день,и в нём живут не увядая,
И ты вся в белом и сирень,и ты вся в белом и сирень,
Вся белая и молодая.
В нём голос твой,твои глаза,
И руки,и тепло дыханья.
Ещё июньская гроза не предвещает расставанья.
И мы бежим,бежим смеясь,с тобой от ливня грозового,
И платье вымокшая бязь,и платье вымокшая бязь,
У сердца сушится живого.
Не знаю как тебя назвать,любовью первой,первой блёсткой
Что солнцем вдруг могла бы стать,в моей судьбе крутой и жёсткой.
Не знаю да и не хочу ,останься веточкой в предгрозье,
Что льнула к моему плечу,что льнула к моему плечу,
Склонив сиреневые гроздья.
А я всё помню этот день,И в нём живут не увядая и ты вся в белом и сирень,
Вся белая и молодая... And I still remember this day, and they live in it without fading,
And you're all in white and a lilac, and you're all in white and a lilac,
All white and young.
Your voice is in it, your eyes
Both hands and warm breath.
Even the June thunderstorm does not portend parting.
And we run, run laughing, with you from the downpour of thunder,
And the dress is soaked calico, and the dress is soaked calico,
The heart is dried alive.
I don’t know what to call you, love first, first glitter
That the sun could suddenly become, in my fate, steep and harsh.
I don’t know and don’t want to, stay a twig in the foreground,
That cling to my shoulder, that cling to my shoulder
Bending lilac clusters.
And I still remember this day, And they live in it without fading, and you are all in white and lilac,
All white and young ... | |
