Из колымского белого ада
шли мы в зону в морозном дыму,
я заметил окурочек с красной помадой
и рванулся из строя к нему.
"Стой, стреляю!" - воскликнул конвойный,
злобный пёс разодрал мой бушлат.
Дорогие начальнички, будьте спокойны,
я уже возвращаюсь назад.
Баб не видел я года четыре,
только мне, наконец, повезло -
ах, окурочек, может быть, с "Ту-104"
диким ветром тебя занесло.
И жену удавивший Капалин,
и активный один педераст
всю дорогу до зоны шагали, вздыхали,
не сводили с окурочка глаз.
С кем ты, сука, любовь свою крутишь,
с кем дымишь сигареткой одной?
Ты во Внуково спьяну билета не купишь,
чтоб хотя б пролететь надо мной.
В честь твою зажигал я попойки
и французским поил коньяком,
сам пьянел от того, как курила ты "Тройку"
с золотым на конце ободком.
Проиграл тот окурочек в карты я,
хоть дороже был тыщи рублей.
Даже здесь не видать мне счастливого фарту
из-за грусти по даме червей.
Проиграл я и шмотки и сменку,
сахарок за два года вперед,
вот сижу я на нарах, обнявши коленки,
мне ведь не в чем идти на развод.
Пропадал я за этот окурочек,
никого не кляня, не виня,
господа из влиятельных лагерных урок
за размах уважали меня.
Шёл я в карцер босыми ногами,
как Христос, и спокоен и тих,
десять суток кровавыми красил губами
я концы самокруток своих.
"Негодяй, ты на воле растратил
много тыщ на блистательных дам".
"Это да, - говорю, - гражданин надзиратель,
только зря, - говорю, - гражданин надзиратель,
рукавичкой вы мне по губам".
From the Kolyma white hell
we walked into the zone in frosty smoke,
I noticed red lipstick butt
and rushed out of order to him.
"Wait, shoot!" - exclaimed the escort,
the evil dog tore my pea jacket.
Dear bosses, be calm
I'm already coming back.
Bab I have not seen for four years,
only I was finally lucky -
oh, okayuchek, maybe with the Tu-104
the wild wind skidded you.
And the wife was strangled by Kapalin,
and active one bugger
walked all the way to the zone, sighed,
did not take their eyes off the butt.
Who are you bitch your love with
with whom do you smoke a cigarette alone?
You won’t buy a ticket in Vnukovo,
so that at least fly over me.
In your honor, I lit up drinking bouts
and watered French cognac,
he got drunk on how you smoked the Three
with a gold rim at the end.
I lost that stub into cards,
at least thousand rubles was more expensive.
Even here not to see me a happy apron
because of sadness over the lady of the worms.
I lost both clothes and shift,
sugar two years in advance
here I am sitting on the bunk, hugging my knees,
I have nothing to go for a divorce.
I disappeared for this butt
Do not swear by not blaming anyone
gentlemen from the influential camp lesson
for the scope respected me.
I walked to the punishment cell with bare feet
like Christ, and calm and quiet,
ten days with bloody lips
I ends my rolls.
"Scoundrel, you were wasted
many thousands of brilliant ladies. "
“Yes,” I say, “citizen overseer,
only in vain, - I say, - a citizen overseer,
a mitt on your lips. " Смотрите также: | |
