Сергей Гандлевский. Среди фанерных переборок...
Среди фанерных переборок
И дачных скрипов чердака
Я сам себе далек и дорог,
Как музыка издалека.
Давно, сырым и нежным летом,
Когда звенел велосипед,
Жил мальчик - я по всем приметам,
А, впрочем, может быть, и нет.
- Курить нельзя и некрасиво...
Все выше старая крапива
Несет зловещие листы.
Марина, если б знала ты,
Как горестно и терпеливо
Душа искала двойника!
Как музыка издалека,
Лишь сроки осени подходят,
И по участкам жгут листву,
Во мне звенит и колобродит
Второе детство наяву.
Чай, лампа, затеррасный сумрак,
Сверчок за тонкою стеной
Хранили бережный рисунок
Меня, не познанного мной.
С утра, опешивший спросонок,
Покрыв рубашкой худобу,
Под сосны выходил ребенок
И продолжал свою судьбу.
На ветке воробей чирикал -
Господь его благослови!
И было до конца каникул
Сто лет свободы и любви!
1973
Sergei Gandlevsky. Among plywood bulkheads ...
Among plywood bulkheads
And summer squeaks attic
I myself far and roads,
As the music from afar.
For a long time, moist and tender in the summer,
When ringing bicycle,
Once upon a boy - I was by all the signs,
And, indeed, maybe not.
- No smoking and ugly ...
All of the above old nettle
Bears sinister sheets.
Marina, if you knew,
How sadly and patiently
Soul searching for the double!
As the music from afar,
Only terms Autumn suit,
And portions of the wiring foliage,
To me rings and Kolobrodov
Second childhood reality.
Tea, light, zaterrasny dusk,
Cricket for the thin walls
Kept careful drawing
I have not known me.
In the morning, taken aback awake,
Covering shirt thinness,
Under the pine trees left child
And he continued his fate.
On a branch sparrow tweeting -
God bless him!
And it came to the end of holidays
Hundred years of freedom and love!
1973
