КАПИТАН ИСПАНСКОГО ФЛОТА
Рабби Эзра де Кордоверо,
(Это имя давно забыто)
Шел на площадь во славу веры
В размалеванном санбенито.
А дорога вела от порта –
Каравеллы и кабаки.
И вослед поминали черта,
Суеверные моряки.
Он чуть слышно звенел цепями,
О пощаде просить не смея.
А потом поглотило пламя
Обреченного иудея.
И не выдержав отчего-то,
Тихо молвил: "Шма, Исраэль..."
Капитан испанского флота
Дон Яаков де Куриэль.
Он рожден был в еврейском доме,
Окрещен был еще мальчишкой.
Ничего он не помнил, кроме
Странных слов – да и это слишком.
Ни злодея, ни супостата
В осужденном он не признал.
Он увидел в несчастном брата
И прощальный привет послал.
Что за игры – паук и муха?
Благородство – и без награды?
И молитва достигла слуха
Инквизитора Торквемады.
И опять палачу работа:
Шел, с усмешкою на устах,
Капитан испанского флота
В санбенито и кандалах.
Рев раздался, подобный грому,
Грохот, будто на поле бранном:
Моряки, накачавшись рому,
За своим пришли капитаном.
Разбежались монахи, хору
Спеть "Те Деум" не стало сил:
Разношерстную эту свору
Будто дьявол с цепи спустил!
Нет отчаяннее ватаги!
Не страшились свинцовой вьюги,
И кастильские сбросив флаги
Добрались они до Тортуги.
Он с молитвой смешал проклятья,
Под картечи шальную трель.
Месть раскрыла тебе объятья,
Дон Яаков де Куриэль!
...Как-то вечером, после боя
Он задумчив стоял у грота,
Разговаривал сам с собою.
Он шептал: "Хороша охота...
Только ночи мои пустые,
Поскорее бы новый день..."
Услыхал он шаги чужие
И увидел чужую тень.
И спросил он: "Ты не был с нами
Ни в Сант-Яго, ни в Да-Пуэрте?"
Незнакомец сверкнул очами
И ответил: "Я – Ангел Смерти!
Сделал ты океан могилой
Всем встречавшимся на пути.
Ты молился с такою силой,
Ты заставил меня прийти!
И хочу я сказать по чести,
Хоть душе твоей будет больно –
Я помог этой жаркой мести,
Но теперь я прошу: "Довольно!"
Я с тобою был не однажды,
Книгу Смерти с тобой листал.
Утоление этой жажды
Невозможно – а я устал".
Он оплакал свою подругу –
Шпагу, сломанную у гарды.
Без него ушли на Тортугу
Каравеллы его эскадры.
"Забирай меня, гость проворный!
Я остался на берегу!"
Но потупился ангел черный
И ответил: "Я не могу..."
Он омыл в океане руки,
Сшил одежду из парусины.
На борту турецкой фелуки
Он добрался до Палестины.
Дуэлянтом, бретером, с целью
Бросить вызов, послать картель –
Так ступил на Святую Землю
Дон Яаков де Куриэль.
И, раввина найдя святого
В синагоге старинной, в Цфате,
Пожелал он услышать слово
О прощении иль расплате.
И раввин отвечал: "Посланник
Мне поведал – из Высших стран:
Не осудят тебя, изгнанник,
Не простят тебя, капитан".
Слово режет подобно бритве,
И душа поддается горю,
Он все дни проводил в молитве –
Но ночами спускался к морю.
Жизнь, раздвоенная тоскою,
Не плоха и не хороша.
Может быть, потому покоя
Не находит его душа.
Он является в лунном круге –
Неподвижен, одежды белы:
Не идут ли за ним с Тортуги
Быстроходные каравеллы?
Пять веков, каждой ночью лунной
Из-за тридевяти земель
Ждет корсаров своих безумный
Дон Яаков де Куриэль...
Дон Яаков де Куриэль, марран, офицер Королевского флота, затем – пленник инквизиции, затем пират, а в конце жизни – отшельник, – похоронен в Цфате. Его могилу можно видеть и сейчас, недалеко от могилы святого рабби Ицхака Лурия Ашкинази. Последний потомок Куриэля – Морис Куриэль – ныне живет на острове Кюрасао и занимает пост президента еврейской общины этой голландской колонии. CAPTAIN Spanish fleet
Rabbi Ezra de Cordevero,
(This name has long been forgotten)
Went to the area of the glory of faith
In daubed sanbenito.
A road led from the port -
Caravels and taverns.
And vosled commemorated feature
Superstitious sailors.
He barely audible ringing circuits
Oh mercy not daring to ask.
And then the flames engulfed
Doomed Jews.
Not survive somehow,
Quietly uttered: & quot; Shema Yisrael ... & quot;
The captain of the Spanish fleet
Don Jacob de Kuriel.
He was born in a Jewish home,
Baptized was a boy.
He did not remember anything, except
Strange words - and this too.
Neither villain nor foe
In condemning he did not recognize.
He saw in the unfortunate brother
And farewell sent.
What a game - Spider and the fly?
Nobility - and without reward?
And the prayer reached hearing
Inquisitor Torquemada.
And again the executioner work:
Walked with a smile on his lips,
The captain of the Spanish fleet
In sanbenito and shackles.
Roar sounded like thunder,
Roar, as if on the battlefield:
Sailors pumped rum
Came at his captain.
Scattered monks choir
Sing & quot; Te Deum & quot; not become forces:
This motley pack
If the devil with chain lowered!
No desperate gang!
Feared not lead blizzard,
And Castilian dropping flags
They reached Tortuga.
He mixed with prayer curse
Under buckshot crazy trill.
Revenge opened your arms,
Don Jacob de Kuriel!
... One evening, after a fight
He was thoughtful in the grotto,
Talking to himself.
He whispered: & quot; good hunting ...
Only my empty nights,
Soon be a new day ... & quot;
He heard someone else's steps
And I saw someone else's shadow.
And he said: & quot; You were not with us
Neither the St. Jago, nor Puerto Yes? & Quot;
Flashed in the eyes of a stranger
And said: & quot; I - Angel of Death!
You did an ocean grave
All along the way.
You prayed with such intensity,
You made me come!
And I want to say on the honor,
Though your soul will hurt -
I helped this hot place,
But now I ask: & quot; Pretty! & Quot;
I am with you was more than once,
Death book with you flipping through.
Quenching that thirst
Impossible - but I'm tired & quot ;.
He lamented his girlfriend -
Sword broken in Garda.
Without him, went to Tortuga
Caravels of his squadron.
& Quot; Take me Guest agile!
I stayed on the shore! & Quot;
But the angel looked down black
And said: & quot; I can not ... & quot;
He washed his hands in the ocean,
Sewed clothes made of canvas.
On board the Turkish felucca
He reached Palestine.
Duelist, fire eater, with a view to
Challenge, send a cartel -
So stepped to the Holy Land
Don Jacob de Kuriel.
And finding the holy rabbi
In ancient synagogue in Safed
He wished to hear the word
About forgiveness il retribution.
And the rabbi replied: & quot; The Messenger
I told - from the higher of:
Not condemn you, exile,
Will not forgive you, Captain & quot ;.
Word cuts like a razor,
And the soul gives in grief,
He spent days in prayer -
But night came down to the sea.
Life forked anguish,
Not bad and not good.
Maybe because the rest
Does not find its soul.
He is in the lunar circle -
Stationary, white clothes:
Do not go after him with Tortuga
Greyhound caravel?
Five centuries, every night of the lunar
Due to the land of Far Far Away
Waiting for their crazy corsairs
Don Jacob de Kuriel ...
Don Jacob de Kuriel, Marrano, an officer of the Royal Navy, and then - a prisoner of the Inquisition, then the pirate, and at the end of life - a hermit - buried in Safed. His grave can be seen today, not far from the grave of the saint Rabbi Isaac Luria Ashkenazi. The last descendant Kurielya - Maurice Kuriel - now lives on the island of Curacao and is president of the Jewish community in this Dutch colony. | |
