Снег идет, в гробу морозно.
Светлый иней лег на брови.
Череп мой промерз наскрозно,
Три масла и кружка крови.
В гробе тесно, крышка давит,
Червь заел, в глазах уж мутно.
Пусть никто не позабавит,
Все равно в гробу уютно :)
Дядя Федя сбоку рвется.
Неужель ему так плохо,
Что он рвется-не уймется?
Клоп его заел иль блохи...
Червь - не вошка, вошь - не блошка
Вот и скушана окрошка.
Где моя большая ложка?
Рвоты ком как день рожденья.
Снег идет, в гробу морозно.
Светлый иней лег на брови.
Череп мой промерз наскрозно,
Три масла и кружка крови.
Думал я, что ты толстуха:
Пятаки ты гнешь любови,
А в тебе всего два уха,
Три мосла и кружка крови
Snowing, freezing in a coffin.
Light frost lay on the brow.
My skull was frozen naskrozno,
Three oil and a mug of blood.
In the tomb closely, cover presses,
The worm seized, in the eyes of too dull.
Let no one be amused,
Still in the coffin cozy :)
Uncle Fyodor side torn.
Is it so bad
That it breaks, not her kill?
Bug il seized his fleas ...
The worm - not louse, louse - no flea
So eat hash.
Where is my big spoon?
Vomiting someone as a birthday.
Snowing, freezing in a coffin.
Light frost lay on the brow.
My skull was frozen naskrozno,
Three oil and a mug of blood.
I thought that you fatso:
Pyataks gnesh loves you,
And in you all the two ears,
Three Mosley and mug of blood
