На них облом обрушился в постели
Воспоминания от Ильи до Кати,
Они лежали и руками грели
Все, что осталось от родной кровати.
Что на душе, под тем вперед и с песней.
Полы прогнили, выступила порча,
Жизнь под кроватью тоже интересна,
Но нужно, чтобы все тайком и молча.
И разбивали лбы вопросов стаи,
И терлось что-то о вагины-трубы,
Мы наблюдали, злясь, как зарастают
Их окна чем-то безнадежно грубым.
Глаза слезятся и вползают в щели
И с любопытством там следят за нами,
А мы лежали голые в постели,
Как Lennon с Yoko, воплощая знамя.
Мы руки сшили и связали ноги,
И стали целым, искренним и важным.
К постели этой все пришли дороги
И стали ей, она, конечно, каждым.
То, что не ясно, то и есть мы сами.
Ты хороша, я тоже не подарок.
Поют за пазухой обглоданные камни,
Закат сегодня сексуально ярок.
Пошли все на ... ведь он забросил в сети.
Мы спали вечность, чтоб войти в реальность,
Мечты весной вернулись в свои клети,
А идеальное - в материальность.
Ох, было тошно и плясали тени.
На всем следы отбоя, знаки смерти,
Мы умирали - девочка и гений,
Но не спасли любовь замерзшей Герде.
Горели горы невозможных истин,
В тени костров сверкали наши слезы,
И боль была невыносимо чистой,
И жгли нам души преданные грезы.
Беды не ждали вырвавшись из плена,
Свобода же все больше уходила.
Ноздрями под рукой - паникадило,
И крестится у образов измена.
Как верно и чудно любое слово,
Но далеко от истинного смысла,
Когда пытаешься достичь совсем иного,
То ничего в башку не входит, кроме свиста.
Молчат в кровати теплым одеялом
Предметы тела - рты, тела и члены.
Отчаяние мертвых, знающих все темы,
И верное, и вечное корыто.
Все люди братья на большой кровати,
Под одеялом не спастись от Рая.
Ты подоткнула небеса на вате,
И золотые зубы Гималаев.
И век грядущий падал небоскребом,
И мир весь был от горя снова продан,
И, разрезая тьму голодным ревом,
Кишела тварь непонятого рода. They hit a bummer in bed
Memories from Elijah to Katie,
They lay hands and warmed
All that remains of the home beds.
What is the soul, under the forward and with a song.
The floors are rotten, made damage,
Life under the bed, too, is interesting,
But it is necessary that all secretly and silently.
And smashed foreheads questions pack
And rubbing against something about the vagina-tube
We watched, angry as overgrown
Their window something hopelessly rude.
Eyes water and crawl through the cracks
And curiously there watching us,
And we lay naked in bed,
As Lennon with Yoko, embodying the banner.
We sewed his hands and legs tied,
And become whole, sincere and important.
By the bed of all came the road
And she began, she, of course, everyone.
What is not clear, and there we are.
You're good, I am also not a gift.
Sing in the bosom gnawed stones
Sunset today sexy bright.
Come on ... all because he gave up on the network.
We slept forever to enter into reality,
Dreams of spring have returned to their cages,
A perfect - in materiality.
Oh, it was sickening and dancing shadows.
In all of the following rebound, signs of death,
We die - a girl and a genius,
But love did not save the frozen Gerda.
Burned Mountain impossible truths
In the shadow of bonfires blazed our tears,
And the pain was unbearable clean,
And we burned the soul devotees dreams.
Troubles did not expect to escape from,
Liberty is more left.
Nostrils at hand - the chandelier,
And be baptized in the images treason.
How true and wonderful any word
But it is far from the true meaning,
When you are trying to achieve a completely different,
That is nothing to head off is not included but the whistle.
Silent in bed with a warm blanket
Objects of the body - their mouths, bodies and members.
Despair of the dead, knowing all threads
It is true and eternal trough.
All men are brothers on the big bed,
Under the blanket did not escape from Paradise.
You tucked heaven on wool,
And the gold teeth of the Himalayas.
And age to come falling skyscrapers,
And the world was full of grief again sold
And cutting the darkness of the hungry roar,
Swarmed the creature misunderstood species. Смотрите также: | |
