Кухонька в тишине как будто здесь дохлый цой
памятью о себе заставляет работать вечный огонь,
но пламя халтурит и над камфоркой пустота,
а тишина предлагает прогуляться в интересные места!
а те места уж постараются тебя разговорить,
разговор с самим собой – что чудесней может быть?
и тебе не нужен никто другой, и ты никому не нужен
Кухонька тонко намекает, что с сумасшествием ты дружен
помешательство тоже желает с тобой говорить:
извечные желания изнасиловать ближнего и его же убить
взаперти и Кухельбекер был, конечно же, не тот
Кухонька затевает в твоей душе ремонт
инвалид исцелился в момент кувырка,
пей молитвенную воду и ешь хлеб с потолка
не гуляют ни с ким в тишине правосудий
сидят и ссорятся простыли люди,
разлагаются и ссорятся плохие люди…
дикообраз в домашней пещере орудует словом
и неравно смотрит
то на доллар, то на часы, закрывая рукой рот,
пандемия тишины бьет оглушительный рекорд!
сколько людей луна сводит с ума за одну ночь?
это дохлый цой из пустоты пришел мне помочь
соединить воедино рваные окончания,
чужеземные зрачки
и маяки отчаяния-
я теплоты твоей дурак-непонимания,
но вдруг кухонька расщедрилась
и мне диктует правила:
не провоцируй дурной речью пустоту
и не спонсируй безумие ближних!
и тот не прав, кто не любит тишину,
а кто любит – тот и будет услышан!
