Здравствуй, милый.
Монотонность этой жизненной артерии меня выносит за борт,
без тебя мне не нужно быть сильной, я снова слабая.
Это письмо не без адресата - инициалы
в каждой строчке сбивчивым почерком,
Может, я когда-нибудь отправлю его тебе.
ты только скажи, что тебе это нужно.
Я брошу всё. И даже не позавтракаю.
Пинта слабости. Я всё ещё в небо всматриваюсь.
Там ненавистные самолеты никогда не пересекаются,
как и мы с тобой, представляю,
как ты меня к себе прижимаешь,
а я в тебе до конца растворяюсь.
Мы с тобой полный ноль, как только
соприкасаемся кончиками ресниц,
и они будто кусаются с непривычки
видеть друг друга в единственном сантиметре.
Должно быть на счастье.
Я оборачиваюсь, эти прохожие меня одним лишь ударом
норовят втоптать в трещины площадей, а я всегда
держу растопыренными пальцы, так падать
не больнее и правильнее, ты ведь помнишь? -
Я без тебя слабая.
Во мне так много твоего, что ладоней для слез не хватит,
каждый звук твоего смеха по нотам в памяти
упрятан за самыми непроницаемыми стенами подсознания.
Колкости твоей щетины отметинами на запястьях.
Шарф, перчатки, кровоточащие губы,
а в кулаках половина билета на поезд, в котором
я так и не уехала, обещала, что не отпущу. И не жалею теперь.
Я так дико была простужена твоим невниманием,
что всё надуманное не смогла сама же исправить.
Я не уходила, но осталась. Не верила, но принимала.
Я ждала, и сама же терялась.
Помнишь? Нашу любимую игру в недопонимание.
Ты что-то молчал, я что-то плакала.
Хрупкая посуда, хлопающие двери,
порочные нервы и неделимая ненависть.
На часах утро, моя нежность стынет от тишины
гудков на том конце проводов, почему бы тебе
со мной вот так запросто не столкнуться на этих улицах?
И ничего не сказав, ты опустишься, чтобы я до тебя
ресницами, а ты до меня заржавевшими от молчания губами.
И упреки, скандалы - всё выкинем людям,
пусть растаптывают ногами, а я всегда тебя выбирала.
Угловатая и настолько неровная,
что только в твои объятия и вписывалась.
Я, наверное, для тебя спаяна из всего,
что так неприемлемо каждому,
но для тебя каждый раз - доза радости.
На тротуаре дождь стелится, на письме сургуч расплывается,
я, кажется, безнадежна, ты ведь думаешь обо мне?
Только никогда не давай мне об этом знать,
иначе я приеду к тебе в слезах и пьяная.
И нам обоим будет стыдно под покрывалом ночи.
Слышишь? Я по-прежнему тебя Очень.
Hello dear.
The monotony of this vital artery makes me overboard,
without you I do not need to be strong, I was again weak.
This letter is not without destination - initials
in each line of inconsistent hand,
Can I ever send him to you.
you just tell me what you need.
I'll throw everything. And I do not even have breakfast.
Pint of weakness. I still gazes at the sky.
There hated planes never intersect,
like you and I, I represent,
you presses me to him,
and I in thee till the end to dissolve.
We're the complete zero as soon as
in touch with his eyelashes,
and if they bite the habit
to see each other in a single centimeter.
Should be happy.
I turn around, the passers-by have only one stroke
strive to trample in the area of the crack, and I always
I keep the fingers spread, so fall
not harder and more correct, you remember? -
Without you I'm weak.
Me so much of your that hands for tears will not suffice,
every sound of your laughter on the notes in memory
hide behind the most impenetrable walls of the subconscious.
Taunt your bristle marks on her wrists.
Scarf, gloves, bleeding lips,
and fist half of the ticket on the train, in which
I did not leave, I promise that will not let go. And I do not regret today.
I had a cold so wild your inattention,
all that far-fetched as she was not able to fix it.
I did not leave, but stayed. I do not believe, but it took.
I waited, and she loses.
Do you remember? Our favorite game in the confusion.
Did you say something silent, something I was crying.
Fragile dishes, slamming doors,
vicious hatred nerves and indivisible.
The clock morning, my tenderness freezes from silence
rings on the other end, why do
with me so easily not have to face these streets?
And without saying anything, you lowered me to you
eyelashes, and you to me rusted from the lips of silence.
And recriminations, scandals - all throw out the people,
let him trample underfoot, and I always chose you.
Angular and so uneven,
it is only in your arms and fit.
I probably soldered of all for you,
so unacceptable to everyone,
but each time for you - a dose of joy.
On the sidewalk, rain stele on the letter wax spreads,
I seem hopeless, you're thinking about me?
Just never let me know about it,
or else I will come to you in tears and drunk.
And both of us would be ashamed under the covers at night.
Hear? I still love you so. Смотрите также: | |
