Саня
В четверг четвертого числа в четыре с четвертью часа лигурийский регулировщик регулировал в Лигурии, но тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали, и потом протокол запротоколировал, как интервьюером интервьюируемый лигурийский регулировщик речисто, да не чисто рапортовал, да так зарапортовался про размокропогодившуюся погоду, что, дабы инцидент не стал претендентом на судебный прецедент, лигурийский регулировщик акклиматизировался в неконституционном Константинополе, где хохлатые хохотушки хохотом хохотали и кричали турке, который начерно обкурен трубкой: не кури, турка, трубку, купи лучше кипу пик, лучше пик кипу купи, а то придет бомбардир из Бранденбурга — бомбами забомбардирует за то, что некто чернорылый у него полдвора рылом изрыл, вырыл и подрыл; но на самом деле турка не был в деле, да и Клара-краля в то время кралась к ларю, пока Карл у Клары крал кораллы, за что Клара у Карла украла кларнет, а потом на дворе вдовы Варвары два этих вора дрова воровали; но грех — не смех — не уложить в орех: о Кларе с Карлом во мраке все раки шумели в драке — вот и не до бомбардира ворам было. Зато рассердившаяся вдова убрала в сарай дрова: раз дрова, два дрова, три дрова — не вместились все дрова, и два дровосека, два дровокола-дроворуба для расчувствовавшейся Варвары выдворили дрова вширь двора обратно на дровяной двор, где цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла; цыпленок же цапли цепко цеплялся за цепь; молодец против овец, а против молодца сам овца, которой носит Сеня сено в сани, потом везет Сенька Соньку с Санькой на санках: санки — скок, Сеньку — в бок, Соньку — в лоб, все — в сугроб, а оттуда только шапкой шишки сшиб, затем по шоссе Саша пошел, саше на шоссе Саша нашел; Сонька же — Сашкина подружка — шла по шоссе и сосала сушку, да притом у Соньки-вертушки во рту еще и три ватрушки — аккурат в медовик, но ей не до медовика — Сонька и с ватрушками во рту пономаря перепономарит, перевыпономарит: жужжит, как жужелица, жужжит, да кружится: была у Фрола — Фролу на Лавра наврала, пойдет к Лавру на Фрола — Лавру наврет, что вахмистр с вахмистршей, ротмистр с ротмистршей, у ужа — ужата, у ежа — ежата, а у него высокопоставленный гость унес трость, и вскоре опять пять ребят съели пять опят с полчетвертью четверика чечевицы без червоточины, да тысячу шестьсот шестьдесят шесть пирогов с творогом из сыворотки из-под простокваши, — о всем о том колокола звоном раззванивали, да так, что даже Константин — зальцбуржский бесперспективняк из-под бронетранспортера констатировал: как все колокола не переколоколовать, не перевыколоколовать, так и всех скороговорок не перескороговорить, не перевыскороговорить; но попытка — не пытка. Sanya
On Thursday the fourth, at four and a quarter o'clock, the Ligurian traffic controller was regulating in Liguria, but thirty-three ships maneuvered, maneuvered, and did not catch it, and then the protocol recorded how the interviewer interviewed the Ligurian traffic controller spokenly, but did not report cleanly, but made a statement about soggy weather, that, so that the incident did not become a contender for a judicial precedent, the Ligurian traffic controller acclimatized in unconstitutional Constantinople, where crested laughter laughed and shouted to the Turk, who was roughly smoked with a pipe: do not smoke, a Turk, a pipe, better buy a rush buy it, or the bombardier from Brandenburg will come - he will bombard him with bombs for the fact that some black-snout dug, dug and undermined half of his yard with his snout; but in fact the Turk was not in business, and Klara-krala at that time was sneaking to the chest, while Karl was stealing corals from Klara, for which Klara stole a clarinet from Karl, and then these two thieves stole firewood in the yard of Varvara's widow; but it’s not a sin — not laughter — not to be put into a nut: about Klara and Karl in the darkness, all the crayfish were noisy in the fight - and the thieves were not up to the bombardier. But the angry widow put firewood into the shed: once firewood, two firewood, three firewood - all the firewood did not fit, and two lumberjacks, two woodcutters-woodcutters for the sentimental Varvara pushed the firewood out into the width of the yard back to the wood yard, where the heron was stunted, the heron was drying up, died; the heron's chicken clung tenaciously to the chain; the good fellow against the sheep, and against the good fellow the sheep himself, which Senya carries hay in the sleigh, then Senka carries Sonya and Sanka on a sled: the sleigh - a gallop, Senka - in the side, Sonya - in the forehead, everything - in a snowdrift, and from there only with a hat knocked down, then Sasha went along the highway, Sasha found sachet on the highway; Sonya - Sashka's girlfriend - walked along the highway and sucked drying, and besides, Sonya the turntable also had three cheesecakes in her mouth - exactly in a honey cake, but she had no time for a honey cake - Sonya and with the cheesecakes in her mouth the sexton will overdid it, overpone: buzzes like ground beetle, buzzing, but spinning: I was at Frol's - Frol lied against the Lavra, she will go to the Lavra at Frol - Lavra will lie that the sergeant with the sergeant, the captain with the captain, the snake is snarled, the hedgehog has a hedgehog, and a high-ranking guest took away from him a cane, and soon again five guys ate five honey mushrooms and a half-quarter of four lentils without a wormhole, and one thousand six hundred and sixty-six pies with cottage cheese from whey from curdled milk, - all about that the bells rang out, so much so that even Konstantin was a Salzburgian unpromising from under the armored personnel carrier he stated: just as all the bells cannot be recalled, not recalled, so all tongue twisters cannot be renegotiated, not renegotiated; but trying is not torture. Смотрите также: | |
