Love of mine some day you will die,
But I'll be close behind.
I'll follow you into the dark.
No blinding light or tunnels to gates of white;
Just our hands clasped so tight,
Waiting for the hint of a spark.
If heaven and hell decide,
That they both are satisfied,
Illuminate the no's on their vacancy signs:
If there's no one beside you,
When your soul embarks;
Then I'll follow you into the dark.
In Catholic school as vicious as Roman rule,
I got my knuckles bruised by a lady in black,
And I held my tongue as she told me,
"Son, fear is the heart of love."
So I never went back.
If heaven and hell decide,
That they both are satisfied,
Illuminate the no's on their vacancy signs:
If there's no one beside you,
When your soul embarks;
Then I'll follow you into the dark.
You and me have seen everything to see;
From Bangkok to Calgary.
And the soles of your shoes are all worn down;
The time for sleep is now.
It's nothing to cry about,
'Cause we'll hold each other soon.
In the blackest of rooms.
If heaven and hell decide,
That they both are satisfied,
Illuminate the no's on their vacancy signs:
If there's no one beside you,
When your soul embarks;
Then I'll follow you into the dark.
Then I'll follow you into the dark. Моя любовь к моему дню ты умрешь,
Но я буду близок позади.
Я последую за тобой во тьму.
Нет ослепляющего света или туннелей к воротам белого;
Просто наши руки настолько крепко,
В ожидании намека на искру.
Если небеса и ада решают,
Что они оба удовлетворены,
Осветите ни о своей вакансии знаки:
Если у вас никого нет,
Когда ваша душа приступает;
Тогда я буду следовать за тобой в темноту.
В католической школе, как порочно, как римское правление,
Я получил свои костяшки, ушибленные леди в черном,
И я держал свой язык, как она сказала мне,
«Сын, страх - это сердце любви».
Так что я никогда не вернулся.
Если небеса и ада решают,
Что они оба удовлетворены,
Осветите ни о своей вакансии знаки:
Если у вас никого нет,
Когда ваша душа приступает;
Тогда я буду следовать за тобой в темноту.
Вы и я видели все, чтобы увидеть;
От Бангкока в Калгари.
И подошвы вашей обуви все носят;
Время для сна сейчас.
Это нечего плакать о,
Потому что мы скоро удержим друг друга.
В черном из комнат.
Если небеса и ада решают,
Что они оба удовлетворены,
Осветите ни о своей вакансии знаки:
Если у вас никого нет,
Когда ваша душа приступает;
Тогда я буду следовать за тобой в темноту.
Тогда я буду следовать за тобой в темноту. | |
