Все объясни сам ты себе,
Ведь все твое на твоей руке.
Молча иди и не сияй,
Чувства сомни, их поджигай.
В солнце и дождь, в холод и дрожь
Отвернись от людей: подставь их под нож!
Их слова врут, и взгляд их глуп,
Но кровь одна - гепатитова…
«Как же прорыть рвы и реки?
Так невозможно пережить – больно.
Чума меж ваших рук ползет, суки.
Но никто боле не принесет мне злобы»
Печаль нема!
Он играл в одного - не вписался в социоблеф.
Пять недель в заточении – пять мощей изо рта
Выплюнул в плоском мщении на их улицы дна.
Печаль нема! И он сдувает с нее гнев.
Пальцев пять – он рисует снова вечный рассвет.
Печаль нема! Сей оплот для постылых.
Все пустует его гроб на скамье подсудимых…
Печаль нема!
Грань тонка…
Печаль нема,
И последнего слова жаль.
А их крики пусть ветром крошит
Мать-экзистенция!
Шаль меж ним и мирами накрыла
Больной силуэт, ползущий под фонарями.
Грааль, тот самый из последних.
«Последний из последний, последний из тех первых.»
Мямлит, говорит, ладонью плавно произносит «жить»
И умирает… «постепенно. В глазах бездушных бледно».
«...Эгом из ненастий.
Я сделал из проклятий
Свободу милосердий
Вырезал все тщетно.
На площади восстаний
Один без притязаний,
Как злость без цели кратной -
Ненависти чистой.
Горсти разрушений
Из внутренних поверий».