я ничего не чувствую, что в сердце давно улеглось,
ничего не касаясь, грязно лапаю собственный мозг
в попытке склеить этот бесформенный воск
в то, что разобьет сердце или сломит их гордость.
и каждое утро я здесь, наедине с собой листаю время,
оно научит отделять тебя зёрна от плевел.
в этих спинах не видел повода, видя потери.
и счёт давно уже не на недели.
из жизни цепляю кадры и клею в короткий метр.
святая святых, как правда, не двойственна и нередка,
но мы изуверы - в каменном сердце моя победа,
и я сказал бы, что станет лучше, но только не это.
прости мою злую сущность, но в спину гонимый ветром,
однажды я стану тем, кем мечтали среди запретов.
люди без лица влетят в мою душу холодным снегом,
и глаза предательски подведут, закапав на землю.
иллюзия счастья смахнет слезу в рукав,
ты не станешь иным однажды кого-то предав,
потеряв себя между «завтра» и «никогда»,
я вернусь в свой безнадежный капкан.
я не вижу солнца здесь, впереди растянулась гряда
тех обещаний и людей, что на ветер кидал.
и так жить в темноте, она одна нам видна:
сегодня моё прошлое в роли бельма.
и я подкапываю ход в своей странной душе,
укрыв в тени холодных взглядов апатию жертвы,
но будущее будет лишь плескаться в фужере вином,
значит, эта яма - мой последний дом.
книги научат вести беседы и быть учтивым
с людьми, что мне всегда были противны,
а прошлое сердце моё накроет глухая плита.
сегодня их стало двадцать два.
hawaiian sadness и егор натс:
пусти меня
мой бог
я режу ладони твои зубами
и камнем с горы потекла скупая
пусти меня
в мой дом
он лучше, чем этот твой рай открытый
и мы попадаем в него, как рыбы
в сеть
сеть давит на наши жилы так сильно
цель
цепь счастливых событий толкает в могилу
нас I do not feel anything that in my heart I have long understood
Do not touch anything, dirty in your own brain
In an attempt to glue this shapeless wax
In what breaks the heart or leaving their pride.
And every morning I am here, alone with myself,
It will teach you to separate you from the challenge.
In these spins have not seen the reason, seeing the loss.
And the score has long been not for weeks.
From life, I cling to frames and glue in a short meter.
holy saints, as the truth, is not dual and frequent,
But we are chemless - in the stone heart my victory,
And I would say that it will be better, but not it is.
Forgive my evil entity, but in the back the wind is drunk,
Once I will become the one who dreamed among the prohibitions.
People without a face fall into my soul with cold snow,
And the eyes of the treacherously will bring around, driving on the ground.
The illusion of happiness will smell in a tear in the sleeve,
You will not have anyone once betrayed someone,
Having lost yourself between "Tomorrow" and "Never",
I'll be back in my hopeless drone.
I do not see the sun here, the ridge stretched ahead
The promises and people that the wind threw.
And so live in the dark, she is visible alone:
Today, my past in the role of Belma.
And I dug the move in my strange soul,
Incover in the shade of cold views by the apathy of the victim,
But the future will only splash in wine gland,
So, this pit is my last house.
Books will teach talking and be courteous
with people that I have always been disgusted
And my last heart will cover a deaf stove.
Today they became twenty-two.
Hawaiian Sadness and Egor Nats:
let me in
my God
I cut your palm your teeth
and stone from the mountain flowed buying
let me in
In my house
he is better than this your paradise open
and we get into it like fish
Network
The network puts on our veins so much
goal
The chain of happy events pushes into the grave
US | |
