Лирика счастливого детства.
I куплет.
Идеология демагогов, забытых богом, уже не нова:
Мы преклоняем колено пред теми, кто оказался не очень строгим,
Кто на пороге тысячелетий впитал своевременно силу распада,
Такие в то время уже осмелели, и тысячами отбивались от стада.
Наши отцы вспоминают эру размеренного дефицита,
Где осуждения люди боялись, и оставались поэтому сыты.
Плитами вымощенные дороги служили артериями советов,
Каждый имел свое место под солнцем и уважал деяния дедов.
Когда кумирами нашими были молодой Гагарин и Шолохов,
Мы по нейроновым сетям телепортировали олово.
Когда расчеты Циолковского ценились дороже золота.
Эта эпоха эпохально разбита капитала молотом.
Замолвите за меня словечко, эй вы там, на небесах!
И я желаю тайно пайку и занять ваши места.
Затасканы ласками и гримасы на наших масках
И вместе идем дорогой не желтого кирпича, а серой краски.
Припев:
Багровые небеса.
Далекие звезды.
Закрыты мои глаза.
Для нас уже поздно.
Потерянные слова.
Раскрошено сердце.
Таким его помню я
Счастливое детство
II куплет.
Рожден на бывшей территории кроваво-красного Союза,
Не понаслышке знаю, как в Азов гоняли сухогрузы.
Нас боялись и уважали эти люди за океаном:
Кузькина мать была страшнее хиппи или растаманов.
Не говорю, что было лучше, было просто по-другому,
Каждый на деле был патриотом и тосковал вдалеке от дома.
Железный занавес резал границу, но был выкован от страха.
Нерушимые узы братства, отдать последнюю рубаху.
Напрасно и давно покоятся Гумилев и Маяковский,
Ведь сегодня уже не осталось сынов нравов этих жестких.
Перенасытились, желеподобны, мы учим историю по фото.
Заблаговременно роем место, чтобы лечь подобно шпротам.
Когда Карибы пошатнулись от многотонновых ракет
На флаге звездно-полосатом появился желтый цвет,
Нас ненавидели, боялись, тщетно пытаясь сокрушить.
Они всегда не понимали загадочной русской души.
Лирика счастливого детства.
I куплет.
Идеология демагогов, забытых богом, уже не нова:
Мы преклоняем колено пред теми, кто оказался не очень строгим,
Кто на пороге тысячелетий впитал своевременно силу распада,
Такие в то время уже осмелели, и тысячами отбивались от стада.
Наши отцы вспоминают эру размеренного дефицита,
Где осуждения люди боялись, и оставались поэтому сыты.
Плитами вымощенные дороги служили артериями советов,
Каждый имел свое место под солнцем и уважал деяния дедов.
Когда кумирами нашими были молодой Гагарин и Шолохов,
Мы по нейроновым сетям телепортировали олово.
Когда расчеты Циолковского ценились дороже золота.
Эта эпоха эпохально разбита капитала молотом.
Замолвите за меня словечко, эй вы там, на небесах!
И я желаю тайно пайку и занять ваши места.
Затасканы ласками и гримасы на наших масках
И вместе идем дорогой не желтого кирпича, а серой краски.
Припев:
Багровые небеса.
Далекие звезды.
Закрыты мои глаза.
Для нас уже поздно.
Потерянные слова.
Раскрошено сердце.
Таким его помню я
Счастливое детство
II куплет.
Рожден на бывшей территории кроваво-красного Союза,
Не понаслышке знаю, как в Азов гоняли сухогрузы.
Нас боялись и уважали эти люди за океаном:
Кузькина мать была страшнее хиппи или растаманов.
Не говорю, что было лучше, было просто по-другому,
Каждый на деле был патриотом и тосковал вдалеке от дома.
Железный занавес резал границу, но был выкован от страха.
Нерушимые узы братства, отдать последнюю рубаху.
Напрасно и давно покоятся Гумилев и Маяковский,
Ведь сегодня уже не осталось сынов нравов этих жестких.
Перенасытились, желеподобны, мы учим историю по фото.
Заблаговременно роем место, чтобы лечь подобно шпротам.
Когда Карибы пошатнулись от многотонновых ракет
На флаге звездно-полосатом появился желтый цвет,
Нас ненавидели, боялись, тщетно пытаясь сокрушить.
Они всегда не понимали загадочной русской души. Смотрите также: | |
