Я рос один, только "Два капитана", "Три мушкетера", "Четыре танкиста" делали картину путевой Мне было пять, я гадкий лебединый утенок, От шести до семи я возненавидел учебу, На колесе восьмерка, во дворе спалили "девятку" "Девять с половиной недель" все объяснили мне внятно Досчитал до десяти - нахуй прятки Каждую осень одиннадцатого пускал в дом напротив бумажный самолетик Говорят ты ободрал двенадцать колен, чтобы взобраться наверх, Я "Пятницу тринадцать" смотрел, потом эмиграция, плен, Меня в нем носит и носит, в 14 ощущал себя на 88. Хотя я сбился, номера в мобиле визжат, 38 попугаев, 44 чижа, кому 1001 ночь с тобой, а мне ни одной, Привет на дно, 20000 лье под водой Эти цифры и цвета - тысячи цитат, визы, паспорта - все растворится без следа, Если что испытал: все лица и скитания, блеск и нищета, сохранится лишь в моих текстах. I grew up alone, only the "Two Captains", "The Three Musketeers", "Four tanker" do now track I was five, I'm ugly swan duckling, from six to seven, I hated school, on the wheel of eight, in the yard burned "nine" " Nine and a half weeks, "explained everything to me clearly counted to ten - fuck hide every autumn eleventh blew the house in front of a paper airplane is said you stripped the twelve tribes, to climb up, I" Friday thirteen "looked after emigration, captivity, I was in it is and is, at 14 felt like 88. Although I lost, rooms in Mobile squeal, 38 parrots, 44 siskin, who in 1001 a night with you, but I is not one on the bottom Hey, 20,000 leagues under the Sea These numbers and colors - thousands quotes, visas, passports - everything dissolves without a trace, if he experienced: all persons and wandering, shine and poverty, remain only in my texts. Смотрите также: | |
