Когда впервые за туманами запахло огнем,
Он стоял за околицей и видел свой дом,
Картошку в огороде и луг у реки,
Он вытер слезу и сжал кулаки,
Поставил на высоком чердаке пулемет
И записал в дневнике: «Сюда никто не войдет».
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле,
Там где умер последний человек на Земле,
Молившийся под крышей своим богам.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли, словно снег,
Синие, как волны, откатились назад —
И всё это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам.
Но ночь подняла над башней черный свой стяг,
Свой истинный крест, свой подлинный флаг.
Три армии собрались на расправу в ночь,
Три черных начала, три дьявольских сна.
Три черных начала адских трех рек,
Что мог с ними сделать один человек?
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем,
И зароем нашу радость в этом черном угле,
Там где умер последний человек на Земле,
Молившийся под крышей своим богам.
Красные пришли и обагрили закат,
Белые пришли и полегли, словно снег,
Синие, как волны, откатились назад —
И всё это сделал один человек,
Молившийся под крышей своим богам. When for the first time behind the fogs smelling fire,
He stood after the Occolic and saw his house,
Potatoes in the garden and meadow at the river,
He wiped the tear and squeezed his fists,
Put on a high attic machine gun
And recorded in the diary: "No one will enter here."
Let's go on the site where his house was
Where the grass is high over charcoal,
And zagat our joy in this black corner,
Where the last person died on Earth,
Praying under the roof of his gods.
Red came and obgarew the sunset,
White came and ran, as if snow,
Blue, like waves, rolled back -
And all this did one person,
Praying under the roof of his gods.
But the night raised his black stale over the tower,
Your true cross, your genuine flag.
Three armies gathered to massacre in the night,
Three black starts, three devilish sleep.
Three black starts of hellish three rivers,
What could make one person with them?
Let's go on the site where his house was
Where the grass is high over charcoal,
And zagat our joy in this black corner,
Where the last person died on Earth,
Praying under the roof of his gods.
Red came and obgarew the sunset,
White came and ran, as if snow,
Blue, like waves, rolled back -
And all this did one person,
Praying under the roof of his gods. Смотрите также: | |
