Когда придёт в Россию человек,
который бы не обманул России?
В правительстве такого чина нет,
но, может быть... когда-нибудь... впервые...
А что он сможет сделать лишь один?
Как столько злоб в согласие он сложит?
Мы ни за что его не пощадим,
когда он лучше сделать нас не сможет.
А как он лучше сделается сам,
когда обязан, как бы ни обрыдло,
прислушиваться к липким голосам
элиты нашей липовой и быдла?
Здесь уж быть должен медленен, но быстр.
Как сделать, чтобы бомбы или пули
прицельно попадали лишь в убийц,
а всех детей и женщин обогнули?
Как сохранить свободу и терпеть
нахальную невежливость свободы?
Взять в руки крепостническую плеть?
Но выпоротый пишет слабо оды.
Как не звереть, матрасы распоров,
не рыться в каждой люльке, в каждом
гробе?
Казнить больших и маленьких воров?
Россия станет, как пустыня Гоби.
Кровь Углича, Катыни, Колымы
размыла честь. Никто не наказуем.
Собою обесчещенные, мы
по честности, но лишь чужой, тоскуем.
Не раздавать бы детям леденцов,
а дать бы горькой памяти последки,
когда над честной бедностью отцов
смеются, как над глупостью, их детки.
А вдруг придёт в Россию человек
не лжемессия с приторным сияньем,
а лишь один из нас, один из всех,
и не обманет – мы его обманем?
Когда придёт в Россию человек?
Когда.... когда все будут человеки.
Но всё чернее и чернее снег,
и всё отравленней и мы, и реки.
И тёмная тяжёлая вина
лежит на мне, и на кремлёвском троне,
и даже – да простит меня она! –
на нищей солженицынской Матрёне.
Не хлеба – человека недород
в России, переставшей ждать мессию.
Когда придёт в Россию тот народ,
который бы не обманул Россию?
When people come to Russia,
which would not be deceived Russia?
The government has no such rank,
but maybe ... someday ... the first time ...
But he could only make one?
How much malice in the agreement, he lay down?
We have no reason it will not spare,
when it is better to do we can not.
And it is better to make himself,
when obliged to, no matter how obrydlo,
listen to the voices of sticky
elite of our lime and cattle?
There really should be slow, but fast.
How to make a bomb or a bullet
sighting caught only killers,
and all the women and children rounded?
How to maintain freedom and endure
sassy impolite freedom?
Take in the hands of feudal whip?
But little whipped writes odes.
How not to fly into a rage, thrust mattresses,
not delve into each cradle, each
the tomb?
Execute large and small thieves?
Russia will become like the Gobi desert.
Blood in Uglich, Katyn, Kolyma
eroded honor. No one is punished.
Himself dishonored, we
for honesty, but only someone else, yearn.
I would not give out candy to children,
and give some last bitter memory,
when fathers of honest poverty
laughing as the stupidity of their kids.
And suddenly comes into the Russian people
no false Messiah with luscious radiance,
but only one of us, one of all
and not disappoint - we deceive?
When people come to Russia?
When .... When all men are.
But all black and black snow,
and poisoning everything we do, and rivers.
And dark heavy wine
It lies on me, and on the Kremlin throne,
and even - forgive me, it is! -
to impoverished Solzhenitsyn's Matryona.
No bread - human crop failure
in Russia, have ceased to wait for a messiah.
When it comes to the Russian people,
which would not be deceived Russia? | |
