В моей руке сгорает флаг,
Теряя на глазах двуличие произнесенных клятв,
Кровавыми губами.
Объединяет оскверненный стяг,
Плечом к плечу заставив нас стоять
Против тех, кто разрешает нам, смеясь,
В ими придуманную роль играть.
Гуинплен, рваной раной лица,
Улыбается во мраке забвения карцера,
Телетрансляции света, в обман на целую жизнь,
Что отнимает экран.
Как и мой отец, от всего отрекусь ради фальши,
Гнилая мякоть его кресла парализует меня,
И, зная, что будет дальше,
Я даю себе шанс - перечеркнуть судьбу,
Переборов свой страх, напасть на стену стальных щитов,
Чтобы разбиться насмерть.
Брандспойт и лай собак в бегство не обратят
Безумием опьяненный сброд,
Ломает наши кости и отпускает нити кукловод
С жестокостью ублюдков в униформе.
На улицы небрежно набрасывает будней серый грим,
Чтоб спрятать на своей холодной коже
Следы запекшейся крови.