Сопли по подушке размазала.
Вынула топор из сотейника.
В коридоре двадцать пар обуви,
Словно ты живешь в муравейнике.
Молоток в руке не сжимается
И так долго до конца месяца.
Если б от улыбки избавиться,
То уже могла бы повеситься.
Сколько было тех, которых оторвало
С листьями календаря!
Черт бы с ними, знаешь,
Горбатого исправит
Не могила – так заря.
Что ж ты будешь делать, если по отделам
Ходят только мудаки?
В такт двигай телом,
Чтоб – не с руки.
Мысли расползаются в стороны.
Стгарета тает снегурочкой.
Стол опутан чем-то раздвоенным.
Словно кто сматывал удочки.
Кажется – уже померещилось
То, что проходило здесь за полночь.
Собираешь по полу вещи и
Вроде начинаешь жить заново.
Волосы в пучок подзаправила.
На лице замазала трещины.
Допила кофейное варево.
Гордость – настоящая женщина.
Каблуки жвачкой подклеила.
Выраженье сделала зверское.
Должность поважнее похмелия,
Если уж она министерская.
Snot smeared on the pillow.
She took the ax out of the stewpan.
There are twenty pairs of shoes in the hallway,
Like you live in an anthill.
The hammer in the hand does not shrink
And so long before the end of the month.
If I could get rid of a smile,
That could already hang herself.
How many were those who were torn off
With the leaves of the calendar!
Damn them, you know
Humpback will correct
Not a grave - so dawn.
What will you do if by department
Only assholes go?
Move your body to the beat
So that - not with the hand.
Thoughts are spreading apart.
Stareta melts as a snow maiden.
The table is entangled with something forked.
It’s like someone was fishing rods.
It seems - already imagined
What passed here after midnight.
You collect things on the floor and
It seems you start to live anew.
The hair in the bun is refueled.
On the face smeared cracks.
I finished the coffee brew.
Pride is a real woman.
Heels gum glued.
The expression made brutal.
A position more important than a hangover
If she’s ministerial.
