Наглотался внешних инфекций,
Если вдруг кого-нибудь встретил.
От незваных в сердце инспекций
Изнутри себя на герметик.
Воздух строго сквозь пылесборник,
Всем течениям по плотине.
Добровольный самозатворник
На пожизненном карантине.
Маринад забродивший, резкий,
На медленном огне, в собственном соку.
Мне говорить незачем и не с кем.
Никто не учится моему языку.
Мне не пристало принимать каждый их лозунг,
Слушать у кого какой нарыв наболел.
Мне не пристало сапоги с налипшим навозом
Видеть прямо на моем кофейном столе.
До чего порой звереет скука.
До чего бывает ночь тоскливой.
Но бросает меня в дрожь от стука,
Перехватывает дух брезгливость.
Замолчат, когда я начисто слягу,
Всех моих сигнализаций сирены,
И вы увидите внутри саркофага
Расцарапанные пальцами стены.