Порицают испоганенный режим,
Одинокие, гашёные бомжи на просевшей лавке.
Знают, что такое жизнь, Гесиоды и Гомеры,
Поэты в осеннем парке.
Погибают от болезней и ножей,
Прогиная свой хребет под ударом палки,
Уходят с тиражей, поэмы и сонаты
Безропотных Поэтов в осеннем парке.
Шаг влево, шаг вправо - нельзя.
Эй, ты Слепой что ли, знаки висят.
Здесь только стоять, чё ты сел,
Ну ка Садись, здесь никому не нельзя стоять. Совсем.
Двигай быстрей, выключи свет,
Вырази всем мега респект,
Что бы не спел, помни эстет
Ты как в Москве, тихий узбек - в лиге гостей.
На свет беги веря успех,
Но всякий летс бегин, ожидает пи*дец.
Админы всея Руси сыпят цитаты за шиворот,
Столько ошибок не видели даже худшие книги,
Их гнездо ворошить не рискнут,
Даже те отшибленные,
Кто ещё до Геракла решили отпиздить гидру.
Ежедневные скрипты работают как часы,
И серые боты носятся по полю будто Фигаро,
В ночь раскроют чакры волшебное 777 и пектусин,
На радость свободным от скриптов пи*арам.
Выгода там видна, на лету
Вытяни вмиг, хватай и дуй,
Что, страх съедает, или сам потух?
Толи высь не та, то ли ты так туп?
Толи мир в твоих стиха,
Видит лишь туфту.
Тоска и грусть,
Петля и с*к вылечат любой недуг.
И даже твой недуг,
Примерно так дразнит фартовый путь,
В стране свободных дум,
В стране заводов и гитар,
Об этом жужжит осенний парк
Под гранёных стаканов стук.
Порицают испоганенный режим,
Одинокие, гашёные бомжи на просевшей лавке.
Знают что такое жизнь, Гесиоды и Гомеры,
Поэты в осеннем парке.
Погибают от болезней и ножей,
Прогиная свой хребет под ударом палки,
Уходят с тиражей, поэмы и сонаты
Безропотных Поэтов в осеннем парке.
Да и х*р с ним,
Даже если целый месяц сушатся вёсла, а
Над порогом залива летит буревестник,
В мире становится тесно,
Континент обернулся в остров.
Взрослые рубятся в ясли,
Грустные песни и водка.
Есть ведь,
Лучше скажи им вот как ходить по лезвию,
Когда вокруг нет ничего б*ять кроме лезвий?
Гордый, но робкий, хомо эректус,
Версус маргиналы, мажоры, вельможи, пи*оты и л*збы.
Эпиманы, лошары, трудяги до гроба и бездари,
Ленивые жопы и бесполезная,
Не вошедшие в эту пищевая цепь,
Пишутся в прошедшем времени, в единственном лице.
У многих есть цель, как минимум цель,
Они видят дверь и ищут ключ как отпереть её,
Дабы стать хотя бы кем-то из тех кто выполз на свет,
Падали и поднимались, а поэт просто падал.
Порицают испоганенный режим,
Одинокие, гашёные бомжи на просевшей лавке.
Знают что такое жизнь, Гесиоды и Гомеры,
Поэты в осеннем парке.
Погибают от болезней и ножей,
Прогиная свой хребет под ударом палки,
Уходят с тиражей, поэмы и сонаты
Безропотных Поэтов в осеннем парке. Desecrated decries regime
Lonely, homeless hydrated sagging on the bench.
They know what life is, Hesiod and Homer,
Poets in the autumn park.
Are dying from disease and knives,
Proginaya a ridge under the blow stick
Withdrawal from circulation, poems and sonatas
Poets resignation in the autumn park.
Step left, step right - you can not.
Hey, are you blind or something, hanging signs.
Here only stand Th you sat down,
Well ka Sit down, here no one can not stand. Absolutely.
Move quickly, turn off the light,
Express all mega Respect,
That would not sing, remember esthete
Are you in Moscow, Uzbek quiet - in the league guests.
In light of the success of Run believing,
But every Lets Begin expects pi * dec.
Admins All Russia sypyat quotes by the collar,
So many mistakes have not seen even the worst books,
Their nest stir not risk,
Even those otshiblennye,
Who else to Hercules decided otpizdit hydra.
Daily scripts run like clockwork,
And gray boots worn on the field like Figaro,
The night will open the chakras and the magic 777 pektusin,
To the delight of free scripts pi * Aram.
The benefit there is visible on the fly
Stretch out in a moment, grab and blow,
What eats the fear, or he went out?
Tolley is not the height, or are you so stupid?
Tolley world in your verse,
He sees only bullshit.
Longing and sadness,
* Loop and to cure any ailment.
And even your ailment,
Approximately teases lucky path
In the land of the free thoughts,
In a country of factories and guitars,
This buzzing autumn park
Under faceted glasses rattle.
Desecrated decries regime
Lonely, homeless hydrated sagging on the bench.
They know what life is, Hesiod and Homer,
Poets in the autumn park.
Are dying from disease and knives,
Proginaya a ridge under the blow stick
Withdrawal from circulation, poems and sonatas
Poets resignation in the autumn park.
Yes, and x * p with him,
Even if the whole month is dried oars and
Above the threshold of the Gulf of flying petrels,
The world is getting crowded,
Continent turned into an island.
Adults are cut in a manger;
Sad songs and vodka.
There are in fact,
It is better to tell them, here is how to walk the tightrope of
When there is nothing except the b * ive blades?
Proud, but timid, Homo erectus,
Versus marginal, Major, grandees, pi * L * The notes and zby.
Epimany, loshara, workaholic to the grave and mediocrity,
Lazy asses and useless,
Not included in the food chain,
Are written in the past tense, in the singular.
Many people have a goal, as a minimum goal,
They see the door and look for a key to unlock it,
In order to be at least someone from those who have crept into the world,
They fall and get up, and so I just fell.
Desecrated decries regime
Lonely, homeless hydrated sagging on the bench.
They know what life is, Hesiod and Homer,
Poets in the autumn park.
Are dying from disease and knives,
Proginaya a ridge under the blow stick
Withdrawal from circulation, poems and sonatas
Poets resignation in the autumn park. Смотрите также: | |
