Я сохраню на охладевших плечах,
Прикосновения тёплых ладоней.
Если я ветер — тогда ты свеча,
В комнате грязной, тёмной.
Не удивляйся, я не заметил
Как ты потратила воск впустую,
Ты так старалась, но я же ветер:
Я только дурачусь и дую.
Я дую, я я я дую.
Я дую, я я я дую.
Мною,
Движет основной инстинкт,
Если остановишь,
Значит, я иссякну!
Гордость,
Корону водрузила,
На лоб но,
Стихия проворно,
Сняла её позже.
Я дую, я я я дую.
Я дую, я я я дую.
Моя муза!
Я твой собственный демон,
Мне не увидеть твой восход
В ослепительно белом.
Повсюду мусор,
Сурок подкинул неделю,
Я навсегда б осиротел,
Но ты оставила музыку.
Моя муза!
Я твой собственный демон,
Мне не увидеть твой восход
В ослепительно белом.
Повсюду мусор,
Сурок подкинул неделю,
Я навсегда б осиротел,
Но ты оставила музыку.
Пытаюсь всё так же быть с тобой,
Пытаюсь угомонить свой норов.
Я знаю, ты ощутила боль,
Читаю её в пустых оконных.
Всё небо заволокло свинцом,
Наш домик изрешетили пули,
Но ветру велено быть глупцом,
Всё также дурачится, дует.
Я дую, я я я дую.
Я дую, я я я дую.
В море,
Битого фарфора и стекла,
Где-то между пятен от вина
И глухого звона.
Где догоревшая дотла
И без царя пустой кочан,
Вечная тьма
И ошалевший холод.
Я я я дую, я дую.
Я дую.
Моя муза!
Я твой собственный демон,
Мне не увидеть твой восход
В ослепительно белом.
Повсюду мусор,
Сурок подкинул неделю,
Я навсегда б осиротел,
Но ты оставила музыку.
Моя муза!
Я твой собственный демон,
Мне не увидеть твой восход
В ослепительно белом.
Повсюду мусор,
Сурок подкинул неделю,
Я навсегда б осиротел,
Но ты оставила музыку.
