He first saw the the sun when it rose over the bell of a French horn.
Tuning up for school orchestra, she had attempted an F sharp.
The result put approximation to shame and resounded off wood-block floors.
She felt his levelled gaze and turned, and he beheld the dawn.
Embarrassment sent scattering by the humour in wrinkled eyes,
Her beaming face seared the lad who left by the awkward flappy doors.
Tuesdays and Thursdays he would go to see the back of her head,
To feel the infinite charm of that messy hair held up with an old HB,
To slide his trombone close, toying as the timpanis pounded,
But never to touch.
Then there was the day when she said "Shall we go for a cup of tea?"
She led.
That dismal cafe remains a beacon in his passing life.
To Aberdeen's stone academe she went.
How much did he miss her?
Much.
The telephone is a marvel, but it cannot compete
With the Martins and Davids who are actually there,
And the lad had no right to demand that they meet,
The lad had no right to demand that she care.
So he went to uni too, but not to Aberdeen,
Met Charlottes and Megans, danced to "Come on Eileen",
But the Megans and Charlottes all stood in the shade
Of the shadow that dawn over French horn had made.
His brain had been altered and now set in its ways.
Love was defined, love set in stone.
Love involved teas and HBs and those things alone
Oh - apart from heartache, frustration, and an unringing 'phone.
Winter set in. This one was to last
For the lad, then the man, mind nailed to the past.
He might glimpse the sun, perhaps once a year,
But he understood, had knowledge, not fear
That the shadow was with him, would be every hour,
And his life would be simple: bitter and sour.
He would plod through the tunnel, eat, sleep, and shit,
Bear in mind he was British, and show some true grit.
He harboured no hatred, they would always be friends.
She now lives with another, and this story now ends.
BUT,
Tunnels have two ends, and both let in light.
For our hero, now ageing, remembers the night
His heart proved adaptive, could love more than one.
For there, in the library, shone a second sun.
Introduction was easy - she was reading his favourite book.
In short time, despite their whispers, they drew officious glowers,
And adjourned to the cafe for coffee
(Coffee? Can coffee work? Yes, coffee is fine).
It didn't matter a jot that she had a different look.
Their coffees went cold. They talked there for hours.
Finally - this was the one that he'd sought.
Soulmates exist! She even agreed with his rather unusual take on Dostoyevski.
She felt the same weird way!
"World," he thought, "I've made my choice. I want this one!"
Her hair wasn't messy - it was short and neat and perfect.
She wore glasses, and they were adorable.
But meetings in libraries, they weren't enough.
He'd waited too long, he wanted more of this stuff.
It was pleasant enough to give coffee a stir,
But dammit and blast it, he wanted HER.
The blaze of her light made his old shadow turn pale,
But he was now older, had no time left to fail.
"I'll be back in five months. We can carry on then."
"Oh yes? Going anywhere horrible?"
"Ha ha. Fossil-hunting trip to Kenya. My ex-boyfriend organised it ages ago."
"Ah. Might that prove awkward?"
"Very."
Telephones are passé - now it's e-mail and better: Skype.
The images can freeze sometimes, but it doesn't do to gripe.
Late night long sessions of get-to-know-me chatter.
Should he keep it light? Is that right? Or cut to the heart of the matter?
The calls got rarer, then rarer still.
He began to get concerned.
Little news, then less, until,
After she returned...
Her smile was sympathetic, as the too-long pause did linger,
And his civil gaze dropped down to see the ring upon her finger.
His sun set over the train that left the station with the girl he couldn't win,
And he saw that he had his old shadow back, but now, he had its twin. Он впервые увидел солнце, когда оно поднялось над колоколом валторны.
Тюнинг для школьного оркестра, она прибегла фа-диез.
Результат поставил приближение к позору и раздавался от древесно-блочные полы.
Она почувствовала, как его выровняли взгляд и повернулась, и он увидел рассвет.
Затруднение послал рассеяние на юмор в сморщенных глазах,
Ее сияющая лицо опалило юношу, который оставил от неудобных дверей Flappy.
По вторникам и четвергам он будет идти, чтобы увидеть ее затылок,
Чтобы почувствовать бесконечное обаяние этого грязные волосы, удерживаемые со старым HB,
Чтобы сдвинуть его тромбон близко, поигрывая как timpanis стучал,
Но никогда не трогать.
Потом был день, когда она сказала: "Мы пойдем на чашку чая?"
Она привела.
Это мрачная кафе остается маяком в его прохождении жизни.
Для каменной академической Абердина она пошла.
Сколько он ее не хватает?
Многое.
Телефон является чудом, но он не может конкурировать
С Martins и Давидс, которые на самом деле там,
И парень не имел права требовать, чтобы они отвечали,
Парень не имел права требовать, чтобы она все равно.
Таким образом, он пошел в Uni тоже, но не в Абердин,
Met Charlottes и Megans, танцевали "Давай Эйлин",
Но Megans и Charlottes все стояли в тени
Из тени сделал что рассвет над валторны.
Его мозг был изменен, и теперь установить в своих отношениях.
Любовь была определена, любовь высечены в камне.
Любовь вовлеченные чаи и HBs и в одиночку эти вещи
О - кроме душевной боли, разочарования, и 'телефон unringing.
Зимний комплект. Это одно должно было длиться
Для отрока, то человек, ум прикован к прошлому.
Он мог бы бросить взгляд на солнце, возможно, один раз в год,
Но он понимал, имел знания, а не страх
То, что тень была с ним, будет каждый час,
И его жизнь была бы проста: горький и кислый.
Он будет тащиться через туннель, есть, спать, и дерьмо,
Имейте в виду, что он был англичанином, и показать некоторые истинные грит.
Он не питал никакой ненависти, они всегда будут друзьями.
Сейчас она живет с другим, и эта история теперь кончается.
НО,
Туннели имеют два конца, и оба пропускают свет.
Для нашего героя, теперь стареет, вспоминает ночь
Его сердце оказалось адаптивное, может любить больше, чем один.
Ибо там, в библиотеке, светились второе солнце.
Введение было легко - она читает свою любимую книгу.
За короткое время, несмотря на их шепоты, они нарисовали официозных негодованием,
И приостанавливалось в кафе для кофе
(Кофе? Может ли кофе работать? Да, кофе прекрасно).
Это не имело значения ни на йоту, что она имела другой вид.
Их сорта кофе похолодел. Они говорили там в течение нескольких часов.
И, наконец, - это был тот, который он искал.
есть Soulmates! Она даже согласилась с его довольно необычным взять на Достоевскому.
Она почувствовала, как один и тот же странный путь!
"Мир," подумал он, "Я сделал свой выбор. Я хочу это!"
Ее волосы не были неаккуратно - это был короткий и аккуратный и совершенный.
Она носила очки, и они были очаровательны.
Но встречи в библиотеках, они не были достаточно.
Он слишком долго ждал, он хотел больше из этого материала.
Этого было достаточно приятно, чтобы дать Кофе переполох,
Но, черт побери, и взорвать его, он хотел ее.
Блеске ее свет сделал его старая тень бледнеют,
Но теперь он был старше, было не осталось времени, чтобы потерпеть неудачу.
"Я вернусь через пять месяцев. Мы можем продолжать то."
"О да? Денется попало?"
"Ха-ха. Ископаемые охота поездка в Кении. Мой бывший парень организовал его много лет назад."
"Ах. Может ли это доказать неудобно?"
"Очень."
Телефоны являются частью прошлого - теперь это электронная почта и лучше: Skype.
Изображения могут заморозить иногда, но это не делает тиски.
Поздно ночью длинные сессии получить к ноу-меня болтовней.
Должен ли он держать его свет? Это правильно? Или сократить к сути дела?
Вызовы получили более редкими, а затем еще более редки.
Он начал получать обеспокоены.
Мало новостей, то меньше, до тех пор,
После того, как она вернулась ...
Ее улыбка была симпатической, так как слишком длинная пауза сделал задерживаться,
И его гражданский взгляд упал вниз, чтобы увидеть кольцо после ее пальцем.
Его солнце садилось над поездом, который покинул станцию с девушкой, которую он не мог выиграть,
И он увидел, что у него был старый тень спину, но теперь, у него был свой двойник. | |
