Polajko, polajko, dávno sme sa znaly, keď sme šohajovi spolu čarovaly.
Nečarovala sem, ani má mamička, než mu čarovaly mé černé očička.
Čarovaly jemu moje černé oči, keď jich viděl ve dně, musel přijít v noci.
Čarovala jemu má bílá hubička, keď mu štěbetala jako laštovička.
Polajko, polajko, мы знали друг друга очень давно, когда вместе очаровывали шохай.
Моя мать также не заклинала меня до того, как мои черные глаза заколдовали его.
Мои черные глаза очаровали его, когда он увидел их внизу, он должен был прийти ночью.
Он был очарован моим белым ртом, когда она щебетала ему, как оттенок.