В детстве я какого-то хуя решил,
что все будет хорошо и что есть смысл у жизни.
Что каждый достоин счастья и с каждым можно дружить,
каждую можно любить и на каждого положиться.
Но вместо друзей у меня трек "suburbia jesus", телефон и "контакт".
На мои детские решения реальная жизнь положила болта.
Это банально, но я повторяю, что все должно было быть не так.
Иногда с выворачивающей взгляд болью,
но чаще когда во мне пустота.
Я проебался в социальном плане,
и хотя не совсем мудак,
но умру продавцом или дворником, внутри оставшись собой. Братан,
мне тут хуево, мне тут хуево. Хочу летать.
Хочу стать ебучей чайкой, глупой чайкой, знающей лучше, чем люди
значения слов - "океан", "свобода" и "высота".
Но у меня другого не будет никогда.
И я теперь тоже считаю,
что моя суть в пустую болтать,
если слова, как и люди на девяносто вода.
Я обиваю пороги города,
умещаю себя в стихи как могу
и передаю приветы по проводам.
Мой папа опять сломался,
и чем писать об этом вот так, я бы лучше
как другие, блять, абстрактные рэпперки начал пиздострадать.
Как в чудесные школьные, полные иллюзий, года.
Когда ты даришь цветы со словами и соответствующей улыбкой дауна.
Но у меня нет дамы, которой хотелось бы посвящать эти телеграммы.
Только ощущение, что тут матрица
и каждый лагающая программа.
Иногда мир заглючит и среди безликой толпы
я вижу тебя. Но не могу понять -
ты такая же или та же самая?
Один факт - не моя.
Я напивался, и до сих пор,
но в девятом явно пил больше.
Потом перешел в колледж,
не начал встречаться с ней.
И думал только о небе, когда уходил в академ, из которого не вернусь.
Инфантильный мудак, производящий добрую грусть.
У меня диссонас. Кто я в их мире, если не ноль.
И что я заслуживаю в их системе оценки?
То ли их не включили в нужную сеть, то ли я уже отключен. Город, где что ты бы не предложил, тебя спрашивают про цену.
А свой мир я строю с пониманием того, что его завтра разрушат.
Каждый раз, когда я был счастлив, я спал,
и без жалости был разбужен.
Если звезды зажигают, то когда-нибудь их потушат
иногда мне кажется, что я упал с одной из них на вашу планету,
но оказался нахуй не нужен.
Мой внутренний мир разъебан, гноится, каждый новый день зассан.
Мы не дойдем до понимания друг друга, не то что до загса.
У меня вряд ли будут дети
и что-то кроме экзистенциальных мучений,
вопроса "зачем", и сломавшихся как в книге "черновик"
в кармене ключей.
Инстинктивной опаски в отношении полицейских или кавказцев.
Я умру в Петербурге, и в тот миг мне будет казаться,
что я все-таки умудрился не проебаться,
но это пиздеж эндорфиновый.
И на бис я не выйду.
Аплодисменты. Занавес.
________________________________________
Мой друг, которого нет, обещал позвонить в восемь примерно.
Мы пойдем на премьеру угарного фильма, после выпьем.
А потом я просто проснусь за грязным столом и без веры,
с помятой в зубах сигаретой и меня снова вырвет.
От сообщений в соц сетях, мол, я хороший.
От девочек класса девятого, что меня даже не знают совсем,
вырвет от грязной посуды, в подъезде от запаха бошек,
я слишком устал, и мечтаю о том, чтобы мне снова исполнилось семь.
Мечтаю бояться вернуть в библиотеку рваные книжки,
слушать приказы отца. Мечтаю смеяться, смотря на свой двор.
Обнимать маму перед уходом, видеть в игрушках излишки
и плакать ночами, боясь, что мы все когда-то умрем.
Не узнавать лицо грубой правды, мимо неё проходя каждый день.
Контролить себя, не быть переполненным злобой до хруста.
Я хочу быть настоящим, и говорить только то, что хотел.
Кого-то любить и врать всем, что нет чувств.
Я и не помню, кем являлся пару лет назад. Не понимаю стал кем, но какой-то мертвый.
Стертая личность наблюдает пустоту в глазах, и не задеть ту душу, пробитую отверткой.
Я и не помню, кем являлся пару лет назад. Не понимаю стал кем, но какой-то мертвый.
Стертая личность наблюдает пустоту в глазах, и не задеть ту душу, пробитую отверткой. As a child I was some dick decided
that all is well and that there is a sense in life.
What everyone is worthy of happiness and each can be friends,
each one can love and rely on each.
But instead I have friends track "suburbia jesus", phone number and "contact."
In my real life solutions for children placed bolts.
It's corny, but I repeat that everything had to be wrong.
Sometimes pain wrenching sight,
but often when I am in emptiness.
I squander socially,
and although it is not an asshole,
but die by the seller or a janitor, inside a left. Bro,
I immediately lousy, lousy to me here. I want to fly.
I want to be fucking gull, gull stupid, knows better than people
meaning of the words - "Ocean", "freedom" and "height".
But I have another will never happen.
And now I also think
my point is empty talk,
if the words, as well as people on the ninety water.
I pester the city,
I fit themselves in poetry as I can
and to say hello on the wire.
My dad broke down again,
and you write about it like that, I would have been better
others fucking abstract repperki began pizdostradat.
Like in school wonderful, full of illusions year.
When you give flowers with the words and the corresponding downs smile.
But I do not have the ladies who would like to dedicate these telegrams.
Only the feeling that here the matrix
and each Laga program.
Sometimes the world zaglyuchit among the faceless crowd
I see you. But I can not understand -
you are the same, or the same?
One fact - not mine.
I got drunk, and so far,
but in the ninth obviously he drank more.
Then he went to college,
I not started dating her.
And I thought only of the sky, when he left in Acadia, which he did not return.
Infantile asshole producing good grief.
I dissonas. Who am I in their world, if not zero.
And what I deserve in their assessment of the system?
Either they are not included in the desired network, then I already disabled. The town where you would not have suggested that you ask about the price.
And my world I build with the understanding that it will destroy tomorrow.
Every time when I was happy, I was sleeping,
and without pity I was awakened.
If the stars are lit, then someday they will extinguish
sometimes it seems to me, that I fell on one of them on your planet,
but he was not fucking need.
My inner world razeban, festers, each new day zassal.
We do not get to understand each other, let alone to the registrar's office.
I hardly have children
and anything other than the existential anguish,
the question "why", and broke in the book "draft"
in Carmen keys.
Instinctive fear in relation to the police or Caucasians.
I will die in St. Petersburg, and in that moment I will appear
I still managed not to squander,
but it pizdezh endorphin.
And for an encore, I will not go.
Applause. A curtain.
________________________________________
My friend, who does not have, and promised to call about eight.
We will go to the premiere of the film of carbon, after a drink.
And then I just wake up for the dirty table and without faith,
with crumpled cigarette in his mouth and I was going to be sick again.
From the messages in social networks, they say, I'm good.
From the ninth grade girls that I did not even know at all,
vomit on the dirty dishes in the entrance of the smell boshek,
I was too tired, and I dream about, so I was seven again.
My dream is afraid to return to the torn books library
listening to his father's orders. My dream is to laugh, looking at your yard.
Hugging her mother before going to see a surplus in toys
and cry at night, fearing that we all die sometime.
Do not recognize the face rough truth, by passing it every day.
Control yourself, do not be overwhelmed with anger to the crunch.
I want to be present and to speak only what he wanted.
Someone to love and lie to everyone that there is no sense.
I do not remember who was a couple of years ago. I do not know who has become, but some dead.
Erased person watching the emptiness in his eyes, and do not touch the soul, pierced with a screwdriver.
I do not remember who was a couple of years ago. I do not know who has become, but some dead.
Erased person watching the emptiness in his eyes, and do not touch the soul, pierced with a screwdriver. Смотрите также: | |
