По эскалатору вниз неторопливо спускаюсь,
Смотрю на лица людей, я иногда их пугаюсь.
То словно злобой накрыло весь этот мир подземелья,
То истерический смех, улыбки и веселье.
Кто-то торопится, кто-то неторопливо шагает
Не замечая что потоку перехода мешает.
Кто на работу на нервах, боясь начальства во-первых,
Кто-то к любовнице, очередная местная стерва.
Романы, на банальном сюжете идеи.
Парень прочищает карманы, легкие деньги.
Молодые сидя притворяясь что уже заснули
Перед ветеранами, старушка еле-еле мелькнули.
Держать за поручни сил нет, что-то ворчат,
Грубость в лицо, порой даже вырывается мат.
Клуб не воспитанных или в меру упитанных,
Наркоманов, долбоебов хватает. Где это видано?
Эти бесконечные вены Москвы,
Переходы - словно параллельные миры
Грусти и тоски.
Здесь Бога нет, одиночество правит людьми.
Кто-то теряет любовь, которую здесь же нашли.
Перебирая в телефоне память СМСок.
Нежные слова любимой, они сейчас к месту.
Мимо тоннелей темных
Среди шума, крика колес.
Наборы слов приятны почти до слез.
Тут своя музыка, на переходе местный оркестр.
Иногда слушая себя считал бездырем.
Тут пропадали таланты. Сколько еще таких будет?
Не знаю, я им не судья, пусть Бог их судит.
А на углу притаились местные барыги
Счастье по карманам - камни, деленные на части.
С парой из этих людей я уже знаком,
Не просто зрителем, нет, когда-то был игроком.
Вечная фраза на стекле "Не прислоняться".
Либо обсуждение клубов, рекламы, глянца.
Кто-то перегаром дышит, от кого-то запах духов,
В руках газета "Футбол" или же сборник стихов.
Люди без дома и псы, для многих разницы нет,
Поджимая хвосты делили наспех обед.
И убивает их обычно не холод зимы,
Холод прохожих мимо, холод равнодушной толпы.
И снова музыка где-то недалеко впереди
Наборы нотных сюжетов на переходах, в груди.
Где душа притаила немного чистого света
Для полных строк и для полного, в итоге, куплета.
Через тоннели, в камень фресок и тусклого света,
Улицы подземные, где недоступны абоненты.
Мир где все такое яркое становится обычным,
Этого не замечаешь пока не касается лично.
Каждая станция здесь помнит расставания,
И встречи все, букеты цветов.
Взрывы, терракты, жертвы.
Помнится крики скандалов и тихий шепот
"Это вовсе не Москва, это подземный город".
Минор на сердце запал, остановились минуты.
Вся эта суета окутала стремление судей.
Здесь каждый из себя пытается построить личность.
Неважно гений он или бродяга обычный.
По эскалатору вверх я поднимаюсь лишь с тем
Спешу вырваться в город с этих подземных вен б
И что-то в памяти осталось, далеко не понятно. а
На улице большими хлопьями снег. р
О Боже, как приятно! о
н The escalator down slowly go down,
I look at people's faces, I sometimes frightens them.
Something like anger has covered the whole world dungeons,
That hysterical laughter, smiles and fun.
Someone in a hurry, someone leisurely walks
Not noticing that the flow transition in the way.
Who work on the nerves, fear of the authorities in the first place,
Someone to his mistress, another local bitch.
Novels, on the hackneyed plot ideas.
Man cleans his pockets, easy money.
Young sitting pretending that have fallen asleep
The veterans, the old lady barely glimpsed.
Hold the handrails forces there, something grumble
Rudeness in the face, sometimes even sees mat.
The club does not educated or moderately well-fed,
Addicts, stupid ass enough. Where have you seen?
These endless vein of Moscow,
Transitions - though parallel worlds
Sadness and longing.
There is no God, loneliness rules the people.
Someone loses the love found here.
Going over the phone memory smsok.
Gentle words favorite, they are now in place.
Past the dark tunnels
Among the noise, screaming wheels.
Sets of words are pleasant almost to tears.
Here own music, local band at the transition.
Sometimes listening to yourself bezdyrem considered.
Then disappeared talents. How many more of these will be?
I do not know, I do not judge them, let God judge them.
And on the corner lurk local huckster
Happiness in his pockets - stones, divided into parts.
With a pair of these people I already know,
Not just a spectator, not once was a player.
Eternal phrase on glass & quot; Do not lean & quot ;.
Any discussion clubs, advertising, gloss.
Someone is breathing fumes from someone perfume,
In the hands of newspaper & quot; Football & quot; or a collection of poems.
People without homes and dogs, for many there is no difference,
Pursing tails divided hastily dinner.
And killing them is not usually the cold of winter,
Cold passers-by, cold indifferent crowd.
Again, the music somewhere near the front
Sets of musical scenes in transitions in the chest.
Where the soul lurking a bit of pure light
For full lines and full, as a result, the verse.
Through tunnels in the rock frescoes and dim light,
Streets underground, where no subscribers.
A world where everything is bright becoming commonplace,
Do not notice until it touches the person.
Each station here remembers parting,
And meeting all the bouquets of flowers.
Explosions, terrorist attacks, the victims.
I remember the cries of scandal and whisper quiet
& Quot; This is not Moscow, this underground city & quot ;.
Minor heart sunk, stopped a minute.
All the fuss enveloped desire judges.
Here, each of himself trying to build identity.
Any genius he or tramp normal.
The escalator up I climb with only the
I hasten to escape the city with these underground veins b
And something in the memory remains far from clear. and
On the streets of the big snow flakes. r
Oh God, how nice! about
n | |
