В новой колеснице лет, с необычайной легкостью
Пересекая свой несметный возраст, явилась птица.
Оперение искрится, будто бы усердно связано тонкими спицами,
Питаясь лишь частицами звездного света да росой на рассвете,
Пожелав напиться. Скоро покрывалом ситцевым
Укроет ночь-сестрица, дабы хватило силы
Подобну светилу озариться, когда миг приблизиться
В погребальном костре, став пепла крупицами,
Дав жизни вновь заколоситься
Припев:
Гори, гори, гори ясно!
Гори, гори, пора, я знаю!
Гори, гори, гори ясно!
Гори, гори, не угасая!
В золотой колеснице лет, расшитой нитью гордости,
Пересекая свой преклонный возраст. Разведены мосты
С далекой молодостью, а раньше кони тянули напористее.
Разбудите, коли снится мне, что я герой давно забытой повести.
Мне не смириться, пока мой разум расположен в лотосе,
И крепче алмазов мои кости. Тогда на юбилее в пожарной части
Виноградными гроздьями сыпались почести. Молодые,
Я же вижу, как торопяться, ждут, усну ли я на последнем тосте?
Словно мозоли от поддельной трости. Я теряю дрожь в голосе,
Узнав утренние вести о пожаре высокой сложности.
В горящем доме дети. Еще мгновение, и я на месте.
"Да пустите вы! Знаю, что на пенсии!", - не убедить их мне.
Остается лишь одно, не допустить беды поможет мне старая лестница.
Надеюсь ребенок малость продержится. Надо поторопиться(надо поторопиться)
В огненной колеснице лет, цветущей благородностью,
Пересекая свой зрелый возраст, будь то сестрица, солнце,
Пожарная форма золотит ей волосы. Двадцать лет назад
В газетах пестрели первые полосы, одолев ее расспросами
О незнакомце, чье на пожелтевшем фото лицо до сих пор
В ее карманах кроется. Она помнила, как вывел ее за руку,
Шепнув постой, ушел в огонь ее герой, прах которого
Достался костру, а душа погребена в ней самой.
Припев (2 раза):
Гори, гори, гори ясно!
Гори, гори, пора, я знаю!
Гори, гори, гори ясно!
Гори, гори, не угасая! In a new chariot of years, with extraordinary ease
Crossing your indifferent age, a bird appeared.
The plumage sparkles, as if diligently connected with thin knitting needles,
Eating only by the parties of the star light and dew at dawn,
Wishing to get drunk. Soon Sittsev covered
Takes the night sister, in order to have enough strength
Low luminarily lit up when a moment is approaching
In the funeral fire, becoming the ashes with grains,
Giving life again
Chorus:
Gori, Gori, Gori clear!
Gori, burn, it's time, I know!
Gori, Gori, Gori clear!
Gori, burn, not fading!
In the golden chariot of years, embroidered the thread of pride,
Crossing your old age. Divorced bridges
With distant youth, and before Kony pulled an assertion.
Wake up, if you dream me that I am a hero of a long forgotten story.
I do not accept me, while my mind is located in the lotus,
And stronger diamonds my bones. Then on the anniversary in the fire
Grape clusters poured honors. Young,
I see how to rummage, waiting if I am asleep at the last toast?
Like corn from fake canes. I'm losing a trembling in my voice,
Having learned the morning news about the fire of high complexity.
In a burning house, children. Another moment, and I am in place.
"Yes, let you! I know that in pensions!", - not to convince them to me.
It remains only one thing, preventing trouble to help me with the old staircase.
I hope the child will last a little. Need to hurry (need to hurry)
In a fiery chariot of years, blooming nobleness,
Crossing your mature age, be it sister, sun,
Fire shape Gold her hair. Twenty years ago
In the newspapers, the first stripes, defeated it
About the stranger, whose friend's friend's face is still
In her pockets lies. She remembered how she brought her hand,
Whispered by the post, went to the fire of her hero, whose dust
I got the fire, and the soul is buried in it.
Chorus (2 times):
Gori, Gori, Gori clear!
Gori, burn, it's time, I know!
Gori, Gori, Gori clear!
Gori, burn, not fading! | |
