По кольцу гоняли поезда, как ушам битло,
И мысли теплою водой лились через тетради клетку.
Не нужен свет ей - в панцыре метро
Листва исписанных страниц пробьёт кору на этих ветках.
По переходам, рассекая тени,
Как депрессия по венам, вяло по переплетениям
Этих артерий растекаемся, роняя деньги
По коробкам тех, кого за собой не вела идея.
В потоке тел и их слеза утонет...
Так миллионы грамм навеки исчезают в тонне.
Я сберегаю свой, и, вроде такой непохожий,
Растворяюсь в их глазах в итоге таким же прохожим.
И, оглушённый, засыпаю стоя.
В этом вагоне сто Я, каждый чего-то стоит.
А я? Прижался лбом к этой стеклянной двери:
Нет ли там, в самом деле, света в конце тоннеля.
[Припев]
Знаю, ты уже видел, брат, нас в толпе одиноких глаз.
Мы останемся ветром в переходах и гулом в твоих ушах.
Для чего рождены, сестра, мы? Никогда не узнаем правды.
Где кончаются рельсы? И куда они все спешат?
Больной протест. Он был против глухой толпы.
Со слов трамплина нырял и даже не прятал пыл,
Плыл по его следам, но в этом болоте каждый
Считает так же и эти строки вбивает в гаджет.
Тут тёмный тоннель, а мы несёмся в поезде.
Тесно прижаты, но держимся всё-таки порознь.
А эти взгляды тяжелы, как удары града.
Тут не в моде радость и у каждого свой андеграунд:
Тысячи не вышедших из пешек, не герои года
Ищут надежду. Кто-то вежливо в бюро находок,
А кто-то в бешенстве перевернул ведро отходов,
Что-то нашел там и спокойно ждёт в метро прихода.
Таким макаром тут нашел стихи я.
Не хит пока, но этот шёпот - моя стихия.
А ты мой брат, хоть в адидасе, хоть в луи витон,
И я уже не грамм, а миллионная доля тонны!
[Припев] Along the ring drove trains like ears Bitlo,
And the thoughts of the warmth of water flowed through the notebook cage.
No light needed to her - in the subway armor
The foliage of the written pages will try the bark on these branches.
By transitions, cutting shadows,
As depression on the veins, sluggishly by interlacing
These arteries spread, dropping money
On the boxes of those who did not led the idea.
In the stream of bodies and their tears drowns ...
So millions of grams forever disappear in a ton.
I saved my, and, like such a unlike,
Dissolve in their eyes in the end the same passersby.
And, stunned, fall asleep standing.
In this car hundred I, every one worth it.
And I? He pressed his forehead to this glass door:
Is there really, in fact, the light at the end of the tunnel.
[Chorus]
I know you have already seen, brother, we are in a crowd of lonely eyes.
We will remain the wind in the transitions and the roar in your ears.
What is born, sister, we? We never know the truth.
Where do the rails end? And where are they all in a hurry?
Sick protest. He was against a deaf crowd.
From the words of the springboard dive and did not even hide the fervor,
Sailed to his traces, but in this swamp each
He considers the same and these lines drive into the gadget.
There is a dark tunnel, and we carry on the train.
Tightly pressed, but they still bring apart.
And these glances are heavy, like harassment.
There is no joy in fashion and everyone has its own underground:
Thousands of non-pawns, not heroes of the year
Looking for hope. Someone politely at the foundation bureau,
And someone in rabies turned the waste bucket,
Something found there and calmly waits in the subway arrival.
So Makar here found poems.
Do not hit yet, but this whisper is my element.
And you are my brother, even in Adidas, at least in Louis Viton,
And I'm not a gram no longer, but a million share of tons!
[Chorus] Смотрите также: | |
