Сегодня солнечно. Впервые за шестнадцать недель.
Помню, в тот день я смотрел в открытое окно и проклинал летние лучи, которые назойливо щекотали мне лицо, не давая уснуть.
Сон. Боже, я бы отдал за него всё - этот треклятый особняк, такой просторный, что здесь впору жить молодой семье с оравой детишек и визжащих собачонок... Но здесь живу я. Брожу из комнаты в комнату, с этажа на этаж.
В шкафу аккуратно сложены глаженые белые рубашки, брюки, костюмы от кутюрье парижских Домов. Костюмы, которые с отвращением напяливаю каждый божий день, и которые хочется сорвать уже через пару минут. Часами, сутками я закован в эти доспехи корпораций. Продать пару из них - и я с лёгкостью обеспечил бы месяц беззаботного проживания среднестатистического жителя Москвы.
Посреди комнаты стоит старинный рояль. Скорее для красоты, чем для дела: я не садился за него уже добрый десяток лет.
С картин, коими обвешаны стены в гостиной, на меня взирают надменные портреты, написанные кистями лучших художников современности. А двухметровое зеркало глядит усталыми глазами гладко выбритого тридацатипятилетнего мужчины. Блестящие русые волосы, светлая рубашка и голубые джинсы. А также бесконечно замученный взгляд. Знакомьтесь, это я. N.
Лёд, который я каждый вечер перед сном бросаю в стакан с Hennessy, уже начал таять. Я вышел на веранду.
Лучи заходящего солнца окрасили элитный район в новые цвета, придав городу тот самый шарм, который притягивает несметное множество людей из всех уголков страны.
Пряный дым вишнёвой кубинской сигары медленно поднимался в небо.
К чёрту! Всё к чёрту.
***
Я не видела тебя уже семь долгих лет. Поговаривали, что ты уехал сразу после смерти отца. Куда, зачем - вряд ли кто знал. Ты никогда не рассказывал о своих планах.
Осень тоскливо заливалась дождём. Багряный октябрь уже доносил лёгкие дуновения первых холодов.
Это случилось как будто вчера. Неожиданный звонок, тревожный голос, который сообщил, что N. скончался. Причину установить не удалось. Но это уже не имело никакого значения.
Моросил дождь. Холодный и невыносимо мерзкий. Через окно доносились редкие голоса прохожих и запах сырости. Снова протёк потолок в левом углу единственной комнатушки. Капли падали на пол в такт с тиканьем старых кухонных часов.
Смеркалось.
Где-то вдалеке проехал запоздалый мотоциклист. Рёв мотора - секунда, другая... И всё стихло.
***
Сегодня солнечно. Впервые за шестнадцать недель. Today, sunny. For the first time in sixteen weeks.
I remember the day I was looking through the open window and cursed summer rays are persistently tickled my face, not giving to sleep.
Sleep. God, I'd give it all - this damned house, a spacious, which is just right to live a family with young children and a horde of screaming little dogs ... But I live here. I wander from room to room, from floor to floor.
In the closet neatly stacked ironing white shirts, pants, dresses, haute couture houses of Paris. Costumes that disgust get into every day, and who want to derail a couple of minutes. For hours, for days I was put in the corporate armor. Sell a few of them - and I easily would provide monthly carefree living of the average citizen of Moscow.
In the middle of the room stands an old piano. Most beauty than for the cause, I did not sit down for it already a dozen years.
With paintings, with which bedecked the walls in the living room, look down on me haughty portraits painted tassels best contemporary artists. A two-meter mirror looks tired eyes tridatsatipyatiletnego clean-shaven men. Shiny blond hair, light-colored shirt and blue jeans. And endlessly tortured look. Meet, it's me. N.
The ice, which I do every night before bed throw in a glass with the Hennessy, has already started to melt. I went out onto the veranda.
The rays of the setting sun painted the elite area in new colors, giving the city the same charm that attracts a myriad of people from all over the country.
Spicy cherry smoke Cuban cigar slowly rose into the sky.
To hell! All to hell.
***
I have not seen you for seven years. It was said that you left immediately after his father's death. Where, Why - hardly anyone knew. You never told me about his plans.
Autumn melancholy rain poured. Crimson October already reported to light the first blow cold.
It was like yesterday. Unexpected call, anxious voice, which said that N. died. The cause could not be determined. But this is not matter.
It was drizzling rain. The cold and unbearably ugly. Through the window came the rare voices of passers-by and the smell of damp. Again protёk ceiling in the left corner of the little room only. Drops fall on the floor in time with the ticking of the old kitchen clock.
It was getting dark.
Somewhere in the distance traveled late motorcyclist. The roar of the engine - the second, the other ... And everything was quiet.
***
Today, sunny. For the first time in sixteen weeks. Смотрите также: | |
