Кибитка с двумя пристяжными по московскому тракту
А вьюга воет и воет, версты, темные веси
За ней словно гонится кто-то ямщик бьёт лошадей
Маловерные бесы полозья скрипят уноси нас скорей скорей
Она рвёт его письма
Снег летит, чернила текут по рукам
С безупречным наклоном столько вранья и лжи
Как ты верила, что позволила, что творила ты там
Лихорадит её она лежит вся дрожит
И в горячке, уже на вотчине, цирюльник отворит кровь в доме в Гатчине, и потечет милая, даже в свете лучины бледная. На кого ты меня оставила? — спросит ночью луна медная… И тогда словно сон, а она только проснулася. Выйдет тихо из спальни, когда уже засветло. На слабых ногах подойдет, рядом с маменькой сядет, подле неё ласково…
Не люби никогда больше милая
В отчем доме обои светлые
Как аукнется так откликнется
Говорят на Кавказе его зарезали
Она крепко в платок укуталась
Но город маленький тропы узкие
С укоризной смотрели местные
Вспомнили наряды броские
Когда преставилась было солнечно
Отпевали долго плакали
Шептали что непутёвая
Но конечно же не при матери...
