В тебе есть тысяча ролей, мой страх гуляет с шл*хой,
Употребляет г*роин, но, с*ка, он не дохнет.
Когда я упаду среди картин немых осколков,
Сядь рядом, покури, а после протяни мне руки.
Я так привык к холодным людям, гаснет свет, и ночью
Есть тысяча моих причин мне превращаться в ручку.
За стенами больных палат кто-то тебя так хочет,
Я застегну белый халат, носом поставив точки.
Не надо мыть мои полы из местной грязи в душах,
Бумага терпит страшный мир, а вы закройте уши.
Птицы летят за простыню, рваные раны, пофиг.
И если нечего сказать, спрячьте глаза под пуфик.
Я стал, как северо-запад, лишь двигаюсь на запах в снах.
Изредка путаюсь я в твоих размытых знаках.
Во мне есть тысяча ролей, мир, как помойка мнений.
Я снова на полу, где тьма гладит мои колени.
На стенах надпись: "Жизнь словно бомжовский голод.
Жизнь словно сестра палаты: ставит мне уколы в жопу".
Эгоистичный псих, больной я ластик слов воздушных.
Я стал своим оружием в кабинах ваших душ.
Я выживу среди людей, верней, лишь только лиц,
Которые за тысячу рублей еб*т свой принцип.
Я выключу ваши мозги, из вены выну шприц,
И напишу кровавый гимн - не плюйте в мою душу.
Зло вам не будет корчить лиц, судьба-то ходит кругом.
Любовь живет возле ресниц, но люди ищут губы.
Сверни в мои дворы, я в ванне доедаю опыт.
Выдави мне воду из груди и не бойся промокнуть.
Я ненавижу свое я, сожги мой мусор, небо.
Я омерзительная тварь с аурой псевдо-рэпа
Я заглянул в себе, в себя: блювота, вонь и пепел,
Внутри резвятся слабаки и, бл*ть, боятся выйти.
Я одеваю капюшон, и снова верят люди.
В моей душе еб*тся зло, считая каждый рубль.
Я сам себя не знаю.
Врать, как хобби, смысл суток.
Сердце имеет меньше, чем карманы моих курток.
Я тыкаю в свое лицо калибр влажных пальцев
И представлю, как летят мозги воздушным танцем.
Ты ломишься сквозь дверь,
О, да, с криками валишь на пол.
Я вижу тень, как пистолет мой опускают руки.
Но никого среди людей, тени огромны, но
И окровавленная кисть нарисует вопросы.
И стоит ли тебя искать, мой пресловутый гость,
Когда моя башка захочет поломать мне кости?
Ветер ударом по окну разносит мои пазлы.
Всем передай: я не умру, пока ты ходишь в гости.
Красные слезы прекращай, возьми мужские фразы,
Не открывай в конфорках газ, мы лучше будем мерзнуть. In you there are a thousand roles, my fear of walking with SHL * Khoi,
* Uses Mr. Roin, but, bitch, he dies not.
When I fall silent among the paintings of the fragments,
It sits next to a smoke, and then stretch out my hands.
I'm so used to the cold people, the lights go out and night
There are a thousand reasons for my I turn the handle.
Beyond the walls of the patients the chambers someone wants you so,
I fasten a white robe, a nose by putting points.
No need to wash my floors from the local dirt in the hearts,
Paper suffers terrible world, and you close your ears.
Birds fly over the sheet, lacerations, do not care.
And if you have nothing to say, hide my eyes under the ottoman.
I have become like the north-west, just move to the smell in dreams.
Occasionally I get confused in your fuzzy signs.
In me there are a thousand roles, the world as a cesspool of opinions.
I'm back on the floor, where the darkness stroking my knees.
On the walls of the inscription: "Life is like a bomzhovsky hunger.
Life is like a sister chamber: puts me a shot in the ass. "
Selfish crazy, I'm sick of words eraser air.
I became his weapon in the cockpits of your souls.
I will survive among the people, or rather, as soon as people
That for a thousand rubles fucked * t his principle.
I turned your brains, from a vein pull out the syringe,
And I will write a hymn of blood - not spit in my soul.
The evil you would not pose as persons whose fate is walking around.
Love lives near the eyelashes, but people are looking lips.
Curl up in my yards, I eat up the bath experience.
I squeeze the water out of my chest and do not be afraid to get wet.
I hate her, I burn my trash, sky.
I am loathsome creature with an aura of pseudo-rap
I looked at myself in myself blyuvota, the stench and the ashes
Inside Sports and weaklings, bl * Th, afraid to come out.
I put the hood, and the people believe again.
In my mind fucked * tsya evil, considering every ruble.
I myself do not know.
Lying, as a hobby, the meaning of the day.
The heart is smaller than the pockets of my jacket.
I poke her face caliber wet fingers
And is represented as flying brains air dance.
You lomishsya through the door,
Oh, yes, yelling valish on the floor.
I see a shadow, my gun hand dipped.
But no one among the people, the shadow of huge, but
And bloody brush will draw questions.
And if you look is my infamous guest,
When my chump wants to break my bones?
Wind carries a blow to the window of my puzzle.
All tell: I will not die as long as you go for a visit.
Red tears stopped, the men take the phrase,
Do not open burners in gas, we will be better to freeze. | |
