Горб был слева, звался Поэзией,
Кротко всматриваясь в проходящих.
Знал, что всем существом бесит их,
Если играл, то играл только в ящик.
Омута, пропасти за поворотом
Ждал, расчехлив альпенфал реализма.
Китчился тем, что рабочей породы,
Не отвечая на господа письма.
Кровь была левой, стала Поэзией.
В немытый потир собирал её Каин,
Из старой раны, колото-резаной
Ржавым ножом и бритвой Оккама,
Выписав им индульгенцию бредить,
Вылизав стиль, так, что сыпалась корка
Как штукатурка, выставив плетью
В дурку на ваших задворках.
Ум был в левом, вырос в Поэзию,
Ходу препятствуя игл блаженства.
Череп покрыл чёрною плесенью.
В бабах высматривал гордую женственность.
Рыл себе ямы, в других попадая.
Пил чтобы помнить, врал чтобы знать.
Всюду искал то, чего не хватает,
Не заглянув под кровать..