Облик-чопорность, тела причёсаны,
Под черту к чёрту я публекую сны на доске почёта.
Ещё скачок... Дети, нам плохо, кагуа наброском,
Дети, нам плохо ведь мы давно взрослые...
Я с палубы смыт, не могу всплыть,
Взгляд в крик, молчания - лишь пузыри...
Одноногий спринтер умер на старте,
Дистанция от одиночества. Мой смех и танцы
Приталены юмором карцеров,
Приправлены юными нами,
Расстроены усталыми струнами стали
Сутуло расстянутыми, как на сушку
Сыто вздёрнутые души болтаются скушно...
Нельзя оставить... И остатки тебя в памяти нитями вить.
Ведь на то и смерть, чтобы забыть
Пенцеты, браслеты, кольца и цепи
В нацеженных стопках листов этих,
Газет на глянцевой, припадок
С потолка меня разглядывает.
Я отдаю ему свои тетради, свои макеты мира,
Свои, украденные у него же мысли
И отдаю из-под колёс машин брызги,
Вечную боль глаз, розги ласк,
Кровь размазано бегущую под сотни миль в час.
Я выбрасываю тебе все свои флаги, фаланги трещин
Опечатанны схемой дней вещих.
Перед столь жалкой Вселенной вен углями
Я публикую сны на этих белых стенах...
Перед столь жалкой Вселенной вен углями
Я рисую сны на этих белых стенах...
И кранами игра на миг, как ранами течёт, застывая,
Я не спю, я ласкаю в этой ванне уже полвесны не моргая...
Я - безумие трёх потолков, подтолкнутый в клыки,
Потоком криков криво выбитый об стены сном,
Казнён будильником, и сколько пыли там...
Моё бельмо, только напильником гравированное око в кровь
Увидит мир этот размазанным красками.
Украсть бы их...
Ведь сны мои в контрасте чёрного и белого, столь инфракрасны.
В пронстранстве публикаций я вижу потолок во всей проекции,
На нём до солнца в сорок градусов по цельсию целится,
И цель их не лицо, а моё сердце.
Ведь на то оно и смерть, чтобы забыть кресты и сети,
И проволки заплитающие листы эти
В потолки, которым я дарил свои заготовки снов, все свои мечты,
Чертежа миров и макеты пустоты...
Перед столь малым миром размером в один сон,
Перед столь малой верой молитвой в одно утро
Умри в этой комнате, ведь здесь будильники,
А ведь Боги, они требовательны в верных. Миры
Перед столь жалкой Вселенной в вены ногтями
Я выцарапываю сны на этих белых стенах... Look, stiffness, combed the body,
Under hell to hell I publekuyu dreams on the honor board.
More ... jump Children, we feel bad, Kaguya sketch,
Children, we feel bad because we have long since grown ...
I washed off the deck, can not emerge,
Looking to the cry of silence - only bubbles ...
The one-legged sprinter died at the start,
Distance from loneliness. My laughter and dancing
Pritalen humor lockdown,
Peppered with young contact,
Upset tired steel strings
Slouching rasstyanutymi as drying
Sated upturned soul dangle boring ...
You can not leave ... And the remnant of you in memory thread twist.
After all, even death, to forget
Pentsety, bracelets, rings and chains
In natsezhennyh stacks of sheets,
Newspapers on glossy, fit
From the ceiling looks at me.
I give him my notebook, its models of the world,
His stolen had the same thoughts
And they gave out from under the wheels of cars spray
Eternal eye pain, whip caresses,
Blood smeared running at hundreds of miles per hour.
I throw you all my flags phalanx fracture
Sealed the scheme prophetic days.
Before such a miserable universe veins coals
I publish these dreams on white walls ...
Before such a miserable universe veins coals
I draw the dreams on these white walls ...
And taps the game for a moment, as the wounds flowing, freezing,
I do not spyu, I caress already polvesny without blinking in the bath ...
I - the madness of three ceilings, nudged in canines,
Flow screams knocked askew on the wall of sleep
Executed an alarm clock, and how much dust there ...
My walleye, only a file engraved in the eye blood
He sees a world that blurred colors.
to steal their ...
After all my dreams in contrast to black and white, as the infrared.
In pronstranstve publications I see the ceiling throughout the projection,
On it to the sun at forty degrees Celsius aims,
And their goal is not the person, and my heart.
After all, it is death, and to forget the crosses and the network,
And these sheets wire zaplitayuschie
The ceiling, which I gave her the blank dreams, all my dreams,
Drawing worlds and models of vacuum ...
Before such a small size in the world one dream,
Before such a small prayer of faith in one morning
Die in the room, because there are alarm clocks,
But the gods, they are demanding to true. Worlds
Before such a miserable universe veins nails
I scratch out dreams on these white walls ... Смотрите также: | |
