Может ли он быть сошедшим с ума,
глядя нам в лица, сердца и дома?
Зная мысли, чувства и взгляды?
Посетив заповедники ада?
Море, деревья, солнце и звёзды –
может ли он пожалеть, что всё создал?
Красота никого не спасла,
красота – только повод для зла.
Он заперся в поднебесье
и пишет о людях песни,
рыдая над каждым аккордом
от ярости или восторга.
Ему так нужна их милость,
он смотрит на то, что из них получилось,
каждый их вдох ощущая,
то гневаясь, то снова прощая…
Может ли сам он нуждаться в прощении?
Знает ли он своё предназначенье?
Как ощущает он смерть?
Хочет ли иногда умереть?
Как ощущает он звон тишины
и одиночество среди весны?
Может быть, он счастлив вполне?
Может быть, он плачет во сне?
Он заперся в поднебесье
и пишет о людях песни,
рыдая над каждым аккордом
от ярости или восторга.
Ему так нужна их милость,
он смотрит на то, что из них получилось,
каждый их вдох ощущая,
то гневаясь, то снова прощая…
Я так хочу, так хочу ощущений…
У меня есть лишь миг эйфорий и мучений…
Я так хочу, так хочу ощущений…
У меня есть лишь миг эйфорий и мучений,
пока не вернётся в холодную вечность моя уязвимость – моя человечность.
Он заперся в поднебесье
и пишет о людях песни,
рыдая над каждым аккордом
от ярости или восторга.
Ему так нужна их милость,
он смотрит на то, что из них получилось,
каждый их вдох ощущая,
то гневаясь, то снова прощая…
