Это наше с тобой индейское лето –
ты дышишь меня, а я жру свои пальцы.
Под горьким соусом эфемерной и плоской
революции «за» или «против» без разницы.
Я мог бы вытащить билет в три ада,
а может, досталось бы с неба прощение.
Но я бы котом уткнулся, спрятавшись,
тебе мокрым носом в белую шею.
Плевать на смыслы и первопричины,
постоянные поиски на вопросы ответов,
когда до конца не понятно, насколько
я тот, кем должен быть в указанном месте.
На крыльях с неба рухнувших птиц,
раскрашенных блекло цветным мелком,
Если хочешь наглядно, то покажи
как мразь не стала мразью ножом.
А если принцип параллельных прямых
не действует в жизни на человека и бога,
для каждого иуды посажено дерево,
предательство с раскаянием в одной упаковке.
Давай, не будем тревожить сон авторучки.
Переписывать старые истории незачем.
Прошу разреши мне тебя целовать? –
Мне обещали заплатить тридцать шекелей.
…
Погулять по руинам обезьяньего царства
Целоваться и пахнуть гнилыми зубами
отбелить до блеска ментоловой пастой
обезьяний череп с пустыми глазами
засветиться пропажей в полуденной сводке
засветиться, наевшись ядовитых растений
Оборвать эти нитки и не стать одиноким
Посмотреть на руины марсианских империй
погулять по личному аду Иуды
выяснить отличие между аурой и нимбом
разорвать атмосферу, как били посуду,
и сказать спасибо, просто спасибо
феноменальные будущие новости:
под выбеленными солью большими валунами
Марсиане нашли наши белые кости
и не отличили от костей обезьяны
