По вечерам я на кухне убиваю себя.
Тебя выкуривая пачками под шум дождя.
Потом опять под плед, немного погодя.
Неудачно опять и опять без тебя.
Снова сильно любя, но замёрзла немного.
Твоя рубашка не греет, мне в ней так одиноко.
Ты куда-то уходишь с ловкостью мыши.
Я пытаюсь понять, но ответы всё тише.
Словно призрак из Лувра, человек-невидимка.
Невозможно поймать. И это противно.
Отвратительно сильно скучать по ночам,
Что мне снится сейчас прочитай по губам.
Каждый вечер - реприза, старая тема.
Ты уходишь и злишься, говоришь про измены.
Я бегу в лабиринты, перегораю в системах,
В алгебраических формулах и теоремах.
Вот и снова ошибка. Приказ за приказом.
Словно сцены в кино, словно в книгах рассказы.
Я пишу регулярно, про нас свои повести,
Выливая в тебя все печали и горести.
Но все слова умирают мои через час,
Когда тебя снова нет рядом, как и сейчас.
Мои стихи, так сильно похожи на котят.
Они бегут к твоим ногам, они тепла хотят.
Но ты их просто бьёшь, игнорируя долго.
Убиваешь красиво - через час на осколки.
Мои азбуки слов, алфавиты из фраз,
Ты на клочки разорвёшь, и так из раза в раз.
тебе противно видеть себя таким правдивым,
Перевязанным чувствами, отвртительно сильным.
Отвратительно странным, отвратительно нежным.
Лучше прото убить их, пусть уши не режут...
In the evening in the kitchen, I kill myself.
You vykurivaya packs the sound of rain.
Then again under the rug a little later.
It failed again and again without you.
Again, much love, but froze a bit.
Your shirt does not warm me to her so lonely.
You go somewhere with the agility of a mouse.
I'm trying to understand, but the answers still quieter.
Like a ghost from the Louvre, the invisible man.
It is impossible to catch. And it's disgusting.
Disgusting much bored at night,
What I dream of is now read lips.
Every evening - a reprise of the old theme.
You're leaving and you're angry, talking about infidelity.
I run in the maze, burn systems,
In algebraic formulas and theorems.
That mistake again. The order for the order.
Like a scene in a movie, like the stories in the books.
I write regularly about our own story,
Pouring in you all the sadness and grief.
But all the words of my dying hour,
When you are not around again, as it is now.
My poems, so much like kittens.
They run at your feet they want heat.
But you simply bёsh, ignoring long.
Killed beautiful - an hour into fragments.
My alphabet words, alphabets of the phrases,
You razorvёsh to shreds, and so from time to time.
you disgusted to see myself so truthful,
Bandaged feelings otvrtitelno strong.
Disgusting strange disgusting sweet.
Better against killing them, let your ears do not hurt ...
