он знал на что идет
бедняк, кой беден не на слово, не на дело, а на волю действий, выборов и чувств
он знал, чем травит сутки в сутки изнутри иссохееся тело
он отрекался Забываясь в травле серого под дуст
и Десна онемевшие не смогут вновь отчетливо сомкнуться, не потянут
он что-то говорил про запах крон и сосны, там до шишек было ближе чем на ров,
ведь травы изначально освежают, а воспоминания в конечном вянут
Бесстыжим взглядом в стену , потуплено в ничто
не понимая, от чего суров сегодня ветер ноября продрогшего он ехал к одноразовым знакомым на метро
он вновь напасов напасал до покраснений взгляда
не находя гармонии души и правильного лада
он вновь и вновь искал немного по-сильнее да по-лучше
он наседал с минуты на минуту по-плотнее да по-туже
на смеси травок безобидных и иссушенных
когда уже до ощущений полного банкротства видимо дошло
он грел всерьез на ложках белый порошок
и выпал из пространства на холодный кафель или скользкий плинтус
он выпал, но не впал,
он влез, но больше и не вылез
он стал конечным словом "минус"
под каждый минус, что в стихах моих звучит
он самый глупый, самый слабый из мужчин,
но нет внутри меня каких-то обособленных причин, чтоб не сказать, что я люблю его ростком, который только взрос
но из земли пока что и не вырос
примерив загнивания обратно в землю план, жизнь всю оставив на потом. отложив на вырост.
10.11.14
