Solange träume nur eine inkarnation meiner unzufriedenheit verkörpern, bleibt meine kindheit ein aufbäumen gegen eure geheuchelte realität. Der mythos des selbstlebens stagniert und schutzsuchen schaffe ich scheinwirklichkeiten.
In a society that abolishes adventure, the only true adventure is to abolish society.
Nur einmal die gitter durchbrechen, die ich um mein dasein errichtet habe . . . und am ende wird dir gestattet zu hoffen ein kind bleiben zu dürfen, so als müßten wir uns wirklich mit ihrer welt, ihrer eintönigkeit, ihren lügen und ihren zielen zufrieden geben.
Aber sie dürfen uns nicht verbieten zu leben und sie können es nicht.
Пока сны воплощают только одно воплощение моей неудовлетворенности, мое детство остается восстанием против вашей лицемерной реальности. Миф о собственной жизни застаивается, и я создаю псевдореальности в поисках защиты.
В обществе, которое отменяет приключения, единственное настоящее приключение - это уничтожить общество.
Лишь однажды прорвется через барьеры, которые я построил вокруг своего существования. . . и, в конце концов, вы можете надеяться остаться ребенком, как если бы нам действительно приходилось довольствоваться их миром, их однообразием, их ложью и их целями.
Но они не могут запретить нам жить и не могут.
