Так рождается утро. Плывущий вдоль рук луч
света. Приступы криков о чём-то не свершившимся.
Только посмотри вокруг — и увидишь: дворники
работают над созданием осознанности дня;
патрули движутся по ещё тяжёлым тёмно-синим
закоулкам.
Снова начинается: беру со стола очки и открываю
окно. Мне не нравится превозносить обыденность
словами, но вот: очерченный пятью этажами
горизонт, подражающая солнцу зажжённая
сигарета и царапающие серый воздух облетевшие
деревья. Стал слышен голос слезоточивого
холодного ветра, моего главного собеседника.
Вновь он поднимает забытые жёсткие слова,
давно ушедшие бесполезные фразы. Каждодневные
вещи начали терять свою суть, сопровождая,
пропадая и снова появляясь в своей беспредметности.
Так близорукие птицы преодолевают мосты
и асфальтовые пути. Так, минута за минутой,
перелистывается выточенный городом день.
Сопровождаемый щелчками, сомнением и
переписками, я прочищаю горло и собираюсь
заговорить. Но тишина остаётся неподвижной.
Thus was born the morning. Floating along the ray of hand
Sveta. Attacks yelling about something not accomplished.
Just look around - and you'll see: wipers
working to create awareness of the day;
patrols move along more heavy dark blue
backstreets.
Again begins: take from the table and glasses open
window. I do not like to extol routine
words, but here goes: outlined five floors
horizon, imitating the sun lit
Cigarette and abrasive gray leafless air
trees. He became a tear voice heard
cold wind, my main interlocutor.
he rises again forgotten the hard words,
long gone useless phrases. everyday
things began to lose its essence, accompanying,
disappearing and reappearing in their irrelevance.
So short-sighted bird overcome bridges
and asphalt road. Thus, minute by minute,
It turned over the city carved day.
Accompanied by clicks, and doubt
Correspondence, I clear my throat and going
speak. But the silence remains stationary.
