Как гордость предшествует крушению,
Он стоял на своем перед огненной стеной
Противоречащих хоров, и он принял веру призрака,
Чья судьба была предрешена
Меж прощением и насилием
Над мрачными руинами пахнет грозой,
Придающей их серенадам жестокое звучание
Чрез белые равнины, будто его крылатый парад
Теней, напряженно затачивающих свои затупившиеся лезвия.
На необъятных несведущих небесах
Его сила возросла
И стерла весь свет...
И что еще хуже - звезды в темноту унесла
И тогда закипел гром
И в сгущающейся ночи
Сотканная из мрака, пролегла линия между правдой и ложью,
Пересекая глотки воров
Как любовь пала, забитая,
Буря разразилась с самого дальнего берега небес
Обрушиваясь на землю,чтобы затмить все надежды.
Возможно, раскаяние могло бы сдержать священную войну.
Он не стал бы лицемерно кланяться,
Шепча проклятия ветру.
В бешенстве, неистовым ревом Барлога
он пытался перекричать бурю первородного греха.
Разгневанный с новой силой, бунтарь
Пробился через двери храма,
Подобно разъяренному хищному зверю,
И бросился на Восток, до полуночной мессы.
И там, где когда-то, в милых сердцу долинах,
Правило счастье,
Сейчас течет кровь из вскрытых вен.
И взгляд не в силах вынести вида родного праха.
Внезапно вспыхнул
отвратительный свет,
И голос трижды безумный
Пронесся в выси колючей речью
Ты породил ненависть там, где не ступала нога человека
И за эту смертельную ошибку,
Как упавшее утреннее солнце,
Гордыня будет опущена.
Он не стал бы лицемерно кланяться,
Шепча проклятия ветру.
И вот, гнев бога обрушивается сверху вниз...
Ты более не ангел, исполненный света,
А кровопийца, достойный отвращения
И по моей воле ты будешь страдать в огне.
Ворон каркнул: никогда!
Никогда, мать твою!
С этими словами, подобно тяжелому камню,
Брошенному в сторону золоченого трона,
Сопровождаемый легионами неисчислимыми,
Он расправил крылья, чтобы взлететь
В его глазах - картина отвращения?
Искаженная слезами, и вместо них
Рассвет времен и судеб, лицом к лицу
И так всю вечность.
Я выплакал по нем красные реки слез,
Они бежали, подобно крови, омывая раны и овраги,
Смывая вину, что была скользкой, как змей тянувшийся к Еве языком.
Как будто я забрался слишком высоко к небесам
За правдой, чтобы воочию узреть
мой ум, пьяный, слепой.
Увидеть ложь. Я был так глуп...
В холоде и одиночестве, лицом к обрыву
За темными воротами без обратного пути
Его золотая корона потускнела до черноты
Как и затяжная рана на сердце его.
С трепетом уничтожая волну культурного шока
На длинную веревку подвесить высоко
Девять заповедей,
Тянущихся к его поднятым вверх пальцам As pride preceded the collapse,
He stood his ground in front of a wall of fire
Contrary to the choir, and he accepted the faith ghost
Whose fate was sealed
Between forgiveness and violence
Over the bleak ruins smell the storm,
Makes their sound cruel Serenade
Through the white plain that his winged hits
Shadow, stress sharpens its blade Blunt.
In the vast ignorant heaven
His power increased
And erased the whole world ...
And what is worse - the stars in the darkness claimed
And then boiled thunder
And in the gathering night
Woven out of the darkness, had been laid line between truth and falsehood,
Crossing the throats of thieves
As love fell, stabbed,
The storm broke from the far bank of heaven
Crashing to the ground, to eclipse all hope.
Perhaps remorse could keep a holy war.
He would not bow to hypocrisy,
Muttering curses wind.
In a rage, furious roar Barloga
He tried to shout down a storm of original sin.
Enraged with new force, a rebel
To break through the doors of the temple,
Like a furious beast of prey,
And rushed to the East, to the midnight mass.
And where once, in the cherished valleys,
Rule happiness
Now the blood flows from the veins exposed.
And look not bear species native dust.
Suddenly I flashed
disgusting light
And the voice of a mad three
Flew high in the sky barbed speech
You gave birth to hatred where no man has gone before
And for this deadly mistake
As the morning sun fell,
Pride will be omitted.
He would not bow to hypocrisy,
Muttering curses wind.
And now, the wrath of God falls from the top down ...
You are no longer an angel, full of light,
A bloodsucker, worthy of disgust
And my will you will suffer in the fire.
The raven croaked: Never!
Never, your mother!
With these words, like a heavy stone,
Abandoned towards the gilded throne,
Accompanied by innumerable legions,
He spread his wings to fly
In his eyes - a picture of disgust?
Distorted tears, and instead
Sunrise times and destinies, face to face
And so for all eternity.
I wept for him the red river of tears,
They ran like blood, washing the wound and ravines,
Washing away the guilt that was slippery, which ran like a serpent to Eve language.
As if I got too high to the heavens
For the truth to personally see the
my mind, drunk, blind.
See lies. I was so stupid ...
In the cold and loneliness, facing the cliff
During the dark gates without a return path
His golden crown faded to black
As prolonged wound in his heart.
With trepidation destroying wave of culture shock
On a long rope to hang high
Nine Commandments
Pulling his fingers raised up Смотрите также: | |
