Тятя-тятя! Наши сети притащили твои мечты.
Сдобрив их соевым соусом, можно съесть на завтрак.
Приправить, пожарить или потушить.
Здесь все люди серьезные, никто не собирался шутить.
Любая попытка написать остросоциальную муть
разбивается о стену презрения к своему будущему.
Белая рубашка, стрелки на брюках,
шелковый носовой платок под левой манжетой.
Лёгкий шлепок ладони по мраморным щекам.
Два небольших надреза вечно смеющихся уголков губ.
Продай мне свой смех!
Я подарю тебе возможность выиграть все пари мира.
Подарю тебе деревянный забор с маленькой щелью,
где в детстве ты хранил талер, подарю тебе грустные глаза
и ощущение, что от зевоты скулы свело.
Дети будут таращиться на тебя,
застывать в изумлении, тихо шепотом звать отца.
Теребить штанину стоящего рядом незнакомого человека.
Что, малыш, потерялся? Ну, с кем не бывает!
Вот тебе пиво. Вот сигарета.
Вот тебе первая драка во дворе школы.
Вот тебе приколист Сергей,
целыми днями пердящий в твою телефонную трубку.
Вот тебе обморок перед учительским столом
и прожженные нашатырем виски.
Что хочешь уйти? Не нравится, когда жирной вилкой
протыкают карточки из давно забытого детства?
Куда ты бежишь? Нормально же сидим!
В прихожей мертвецки пьяные туши знакомых отца.
Как бы не разбудить и не пнуть их.
Тихонько пробираюсь в гостиную,
чтобы посмотреть червяка-джима по ОРТ в 3:20.
Дядя будет опять смеяться над кривыми зубами.
Доктор Кривозуб - так в пионерлагере называли.
Строили штаб на дереве возле детского сада,
упал вниз на три метра из-за хлипких досок.
Сбилось дыханье, как рыба жадно хватал воздух.
И боялся, что никогда не смогу заговорить снова.
Просыпайся, Снупи, и бери свои маленькие.
Я возьму большие. Ты слышишь?
Это грохот разрывающихся преград мира.
В желтом свете подземного перехода.
Выцветший зеленый двухэтажный барак.
Деревянный пол, стены 43 года.
С нижней полки кухонного шкафа отец достает пол-литровую банку с настоявшейся водкой, редисом и медом.
Нет, спасибо. Я лучше буду болеть
и читать про Синдбада, и продолжать верить в чудеса.
Ведь если ко мне не прилетит однажды Фалькор
или серебряный корабль с Фаелона,
то значит говно моя мечта.
Да и вообще зачем это все?
Что ты хочешь от меня? Я только могу смеяться и говорить «но».
Требовать изменения климата и несуществующей музыки.
Мять чайные пакеты и раскидывать мусор.
Помнить всех остальных, забыть имя анатолия.
Но кто я?! Daddy, daddy! Our networks have dragged your dreams.
To flavor their soy sauce, you can eat for breakfast.
Season, fry or extinguish.
Here are all serious people, no one was going to joke.
Any attempt to write ostrosotsialnye dregs
broken down the wall of contempt for his future.
White shirt, arrows on trousers,
silk handkerchief under his left sleeve.
A light slap of his hand on the marble cheeks.
Two small incisions always laughing corners of the lips.
Sell me your laugh!
I'll give you a chance to win the world bet.
I'll give you a wooden fence with a small gap,
where as a child you have kept thaler, I give you sad eyes
and the feeling that by yawning cheeks cramped.
Children will stare at you,
stiffen in astonishment, quietly whisper to call his father.
Teasing leg standing next to a stranger.
What kid is lost? Well, who does not happen!
Here's your beer. That cigarette.
Here's the first fight in the school yard.
Here's a prankster, Sergei,
farting all day in your handset.
Here you pass out in front of the teacher's desk
and hardened whiskey smelling salts.
What do you want to go? Do not like it when the fat plug
pierce the cards from a long-forgotten childhood?
Where are you running? Normally the same sitting!
In the hallway dead-drunk carcass acquaintances of his father.
It would not have to wake up and do not kick them.
Quietly sneak into the living room,
to look at the ORT-worm Jim at 3:20.
Uncle will again laugh crooked teeth.
Dr. Krivozub - so we called in the pioneer camp.
Headquarters building on a tree near the kindergarten,
I fell down three meters due to flimsy boards.
Outta breath like fish greedily grabbed the air.
And afraid that he would never be able to speak again.
Wake up, Snoopy, and take their young.
I'll take a large. Do you hear?
This rumble of exploding barriers around the world.
In the yellow light of the underpass.
Faded green two-story barracks.
The wooden floor, the walls 43 years.
On the bottom shelf of the kitchen cabinet's father pulls out a half-liter jar of real vodka, radish and honey.
No thanks. I'd rather be hurt
and read about Sinbad, and continue to believe in miracles.
After all, if I'm not arrive once Falkor
or silver ship with Faelona,
it means shit my dream.
And anyway why all this?
What do you want from me? I can only laugh and say "but."
Require climate change and non-existent music.
Knead tea bags and scatter garbage.
Remember all the rest, to forget the name of Anatolia.
But who am I ?! Смотрите также: | |
