Я всё так же не спокоен, играю в протесты,
Ведь иллюзия - все эти стихийные бедствия.
В наглую кормят завтраками, впустую обнадёживая,
Люд честной спит, закутавшись в одёжи.
Пойдешь же, к миске, где кусок жирнее лежит,
Ответь себе, боец ты одетый в шинель или жид,
Трусливый, смотрящий на всех искоса, надменно,
Тебе принесли напиток бодрящий, ты не заметил подмены.
Там леденящее душу и тело пойло, для ада яд,
Ты изучен был, как букварь первоклассником, от А до Я.
Выхода нет - только встать на колени покорно,
Перед экраном зомбирующим, поколение поп корна.
Даст повод, любой твой проступок, для казни,
Берегись, наш палач прытко рубит, проказник.
Намеренно все хотят внимания и жалости,
Плевать, внутренний голос твердит "Мужайся!".
Припев:
Будучи без ног, я сумел убежать,
От пьянства, невежества и слепого кутежа.
Снова белеет почерневшее полотно,
Мы картины и нас рисует Бог.
Только будучи без ног, я сумел убежать,
От пьянства, невежества и слепого кутежа.
Снова белеет почерневшее полотно,
Я уверен, мы - картины, нас исполняет Бог.
Окрапляю кровью пыльные лабиринта пути,
Череп вскрыт, мозг насильно ампутирован.
Изображаю мешок раздробленных костей,
С первого взгляда отвратительно всё, будто во сне.
Во сне, в котором меня уже попросту нет,
Дыхание спёрто от обернувших тело простыней.
Смело шагаю нахуй, под аккомпонимент безразличия,
Без отличий от реальности. Бездна нынче
Мой второй дом. Отставил рюмку,
Корабль жизни ко дну пош ёл, капитан в трюм пал.
Угрюм стал, радость ушла с омертвевшей плотью,
Как истёкший срок годности, умудряюсь всё портить.
Бросив повторно взгляд, понял - всё хуже гораздо,
Лесть, псевдозабота, до рвоты душит маразмом.
Чувство, что уже балласт, удел - на погосте ПМЖ
Приватизировал могилу, но набралось тут бомжей
Припев.
К слову, старше стал за пол года, на десяток лет,
Эй ты, кем я был раньше, бараном рядом сядь и блей.
Пряди на ебле, мутные глаза и синяки под ними,
От вчерашнего тошнит и сила воли поднимет
На ноги. Не погиб, хоть и переломан,
Часть себя оставил я на память перед домом.
Гемотомы на душе опаснее телестных, это факт,
Слёзы стали пресными, не пригодился катофалк.
А я рыдал, в недрах гипса и марли бинта,
Скрещивая срезанные пальцы. Пьяницы молебен там
Сочинял, вера слабому как кислород.
И старо стремление, я неудачный клон - Бизарро.
Дал зарок о трезвости ума, боюсь нарушить,
Как недочемпион, усердно бьющий грушу.
Пуще нужно прежнего ответственнее быть, строже,
В ледяную воду голову - умерить пыл, Боже.
Припев. I'm still not as calm, play the protests,
After all an illusion - all of these natural disasters.
The brazen fed breakfast, obnadёzhivaya wasted
Lude fair asleep, wrapped in odёzhi.
You go just to the bowl, where a big chunk lies,
Answer yourself, you are a fighter wearing an overcoat or a Jew,
Coward, looking askance at all, arrogant,
You brought a refreshing drink, you do not notice the substitution.
There are chilling and body swipes, for the hell of poison
You have been studied as a primer first-graders, from A to Z.
There is no escape - only to kneel humbly,
Before zombiruyut screen, generation of popcorn.
It will give a reason your every misdeed, for execution,
Beware, our executioner Prytkov cuts, prankster.
Intentionally all want attention and pity,
Spitting, an inner voice keeps saying, "Take courage!".
Chorus:
Being without legs, I managed to escape,
From alcoholism, ignorance and blind revelry.
Again whitens blackened canvas
We picture God draws us.
Just being without legs, I managed to escape,
From alcoholism, ignorance and blind revelry.
Again whitens blackened canvas
I'm sure we will - paintings, God takes us.
Okraplyayu blood dusty labyrinth path
The skull is opened, the brain is forced to amputated.
Selected bag of crushed bones,
At first glance, everything is disgusting, as if in a dream.
In a dream, in which I have simply no,
Breathing spёrto by turning the body of the sheet.
Fuck bold move, under the accompaniment of indifference,
No differences from reality. Abyss now
My second home. Lagging behind the glass,
Ship sinking life nous Yol, the captain fell into the hold.
Gloom was the joy was gone from dead flesh,
As expiring shelf life, I manage to spoil everything.
Throwing re-look, I realized - much worse,
Flattery, psevdozabota to vomit choking marasmus.
Feeling that already ballast destiny - the churchyard permanent
I privatize the grave, but there was typed homeless
Chorus.
By the way, I have become over half a year, a decade,
Hey, what I was before, and sit beside the ram Bley.
Strands on fucking, bleary eyes and dark circles under them,
From yesterday's sick and will power lift
On foot. Not dead, though broken,
Part I myself left on the memory front of the house.
Gemotomy the soul telestnyh dangerous, it is a fact,
Tears started fresh, not useful katofalk.
And I wept, in the depths of plaster and gauze bandages,
By crossing cut fingers. Drunkards prayer there
Composed, weak faith as oxygen.
And an old desire, I have a bad clone - Bizarro.
I gave a vow of sobriety of mind, afraid to disturb,
As nedochempion, hard-hitting pear.
Forest should be the responsibility of being the old, stricter
In the icy water head - to temper the ardor of God.
Chorus. | |
