Блики на траве в тени берез ветвистых:
С упоеньем плещется янтарных волн сироп.
Кружевные всполохи в огне закатных искр,
Алым наслаждением питают небосвод.
Великаны гор, затихшие в молчаньи,
С легкой дымкой Солнцу шлют поклон,
И в лучах усталых на прощанье
Вымоют себя до самых крон.
По лугам, уснувшим в поцелуях Солнца,
Крадучись ступает тихо ночь,
Каждого цветка слегка коснется,
Всё былое отгоняя прочь.
Не журчит река уже, как прежде:
Ласке лунной внемля, шепчет лишь...
Так едва шуршит Весна одеждой -
В каждом звуке, если ты не спишь.
Всё уходит на покой в своем величии.
Так, неслышно дремлет черный лес;
В мраке скрыв усталое обличье,
Под крылом у Свастики исчез.
Только танцы огоньков во тьме неспящих
Завлекают в тайны круговерть;
Но ко свету всех небесных зрячих
В танце том мне не дано взлететь.
В черных дюнах на просвете звездном
Караваны снежные не прекратят пути.
Их леденяще-хладным оловом
На свету луны едва найти.
Уходя за горы, за черту печали,
Облака трубят про день грядущий.
Солнце, глубже нежась в океане,
Отпускает первый к небосводу лучик.
И зарею красной, распуская блики в травах,
Где цветов заплакан каждый листик,
Разжигает над землею вату
Искрами рассветными над миром.
