Бродило, сводило. голод внутри
Валом айвазовским поднимался к небесам,
Позволяя рваться серым легким-парусам,
А гордости скрестись на гибельной мели.
Представь разверзнувшийся черный океан.
Когда ты еле устоял на собственных ногах:
Могучим стало тело, но не укрепился страх,
И только птица на плече не верит, что ты пьян.
Ты был им сыт по горло, а сейчас уж - по колено.
На суше - жажда, в море голодом морят.
Я буду счастлива стабильной переменой,
А ты - найдя мое молчание ягнят.
Твои озлобленные взгляда огоньки
Зажгут в носу питательный кумач,
И на него голодные слетятся мотыльки.
Негласно приглашен на поле действия палач.
Я улыбаюсь, и как будто маяком
Те рифы обнажаю, о которых разобьемся.
Кричу тебе: "умоемся кровавым коньяком!
Соленою водою на утро напьемся!"
А ты молчишь,и пеной точишь скалы -
Не эту дуру ты однажды выбирал.
И наполняюсь я подобно тем бокалам,
По капельке терпения.
Опять...
Девятый вал
Wandered, reduced. Hunger inside
Aivazovsky's shaft rose to heaven,
Allowing gray light-sails to rush
And the pride is crossed on the disastrous mel.
Imagine the sputted black ocean.
When you barely resist your own legs:
The body became possible, but fear did not strengther
And only the bird on the shoulder does not believe that you are drunk.
You were full of throat, but now - by knee.
On land - thirst, in the sea is famous.
I will be happy with a stable change
And you - finding my silence of the lambs.
Your embittered view of the lights
Lit in the nose nourishing kumach,
And the moths flew on it.
Chalks invited to the action of the executioner.
I smile, and as if a lighthouse
Those reefs are revealed by.
I scream you: "I remember a bloody brandy!
Salted water in the morning go away! "
And you are silent, and foam sharpen the rock -
Not this fool you once chose.
And I am filled like that glasses,
On the drip of patience.
Again...
Ninth Val.
