Господин Голядкин, душа моя,
человече смиренный и тихий,
вольнодумец тишайший, бунтарь незадачливый,
сокрушитель печальный!
Это что за погода у нас,
что за ветер такой окаянный!
Это что за напасти такие одна за другою
на голову нашу!
Господин Голядкин, душа моя,
старый питерский житель,
утешитель опальный, бедолага отпетый,
страстотерпец строптивый!
Это что там за мерзкие рожи мелькают
за этой треклятой вьюгою
на Невском прошпекте,
что за гнусные хари, что за рыла свиные,
Люциферово грязное семя!
Господин Голядкин, душа моя,
человек незлобивый и кроткий,
вольтерьянец смиренный,
Дон-Кишот на манер петербургский!
Что за хитрые сети плетет сатана вокруг нас,
что уже нам и шагу ступить невозможно -
это что за потрава на нас, это что за облава,
как словно все разом бесовские силы
сошлись против нас
в этом дьявольском тайном комплоте!
Господин Голядкин, душа моя,
старый питерский житель,
мой двойник, мой заветный тайник,
мой дневник, не написанный мною,
он стоит на холодном ветру, потирая озябшие руки,
отвечает смиренно и кротко - авось обойдется!
Господин Голядкин, душа моя,
в чем воистину его сила,
не подвержен унынью - все авось, говорит, обойдется,
может, все еще к лучшему,
все еще к лучшему вдруг обернется,
к нам фортуна лицом повернется, судьба улыбнется!
А вьюга-то, вьюга на проспекте на Невском
все пуще и пуще,
а свиные-то рыла за этой треклятой вьюгою
уже и вконец обнаглели -
то куснуть норовят, то щипнуть,
то за полу шинели подергать,
да к тому же при этом еще
заливаются смехом бесстыжим.
Господин Голядкин, душа моя,
человек незлобивый и кроткий,
да ведь тоже недолго ему осерчать не на шутку!
Да ведь ежели этак-то дело пойдет,
тут уже и амбицией пахнет!
Сатисфакцией пахнет, а может быть, даже того -
конфронтацией даже!
Тут уж, ежели что, господа, тут такое пойдет,
тут такое начнется!
Тут достанется, может быть, даже
сиятельным неким особам!
Эй, коня господину Голядкину, черт побери,
да кольчугу, да шпагу!
Острый меч господину Голядкину, да поживее!..
Барабаны бьют на плацу, барабаны бьют, барабаны.
Чей-то конь храпит, чей-то меч звенит,
чья-то тень вдоль стены крадется.
Колокольчик-бубенчик звенит вдалеке,
звенит колокольчик.
Только все обошлось бы, о господи, -
авось обойдется, авось обойдется! Mr. Golyadkin, my soul,
humble and quiet man
the quietest freethinker, the unlucky rebel,
sad crusher!
What is the weather like here
what a wind so damned!
What kind of misfortune are these one after another
on our head!
Mr. Golyadkin, my soul,
old Petersburg resident,
the comforter is disgraced, the poor fellow is inveterate,
Passionate obstinate!
This is what nasty faces flash
behind this damned blizzard
on Nevsky Prospekt,
what kind of vile hari, what kind of pork snout,
Lucifer's dirty seed!
Mr. Golyadkin, my soul,
a gentle and gentle man,
Voltaire humble,
Don Kishot in the manner of St. Petersburg!
What cunning nets are Satan weaving around us,
that it’s already impossible for us to step a step -
what kind of damage to us, what kind of raid,
as if all at once demonic forces
agreed against us
in this diabolical secret komplot!
Mr. Golyadkin, my soul,
old Petersburg resident,
my double, my treasured cache,
my diary not written by me
he stands in the cold wind, rubbing his frozen hands,
he answers humbly and meekly - perhaps it will cost!
Mr. Golyadkin, my soul,
what truly is his strength
not subject to despondency - everything is possible, he says, will cost,
maybe still for the better
still for the better suddenly turn around
fortune will turn to face us, fate will smile!
And a blizzard, a blizzard on the avenue on Nevsky
all the more and more,
and the pig’s snouts behind this damned blizzard
already completely insolent -
then strive to bite, then tweak,
then pull the overcoat on the floor,
and besides
shamelessly burst into laughter.
Mr. Golyadkin, my soul,
a gentle and gentle man,
but he also didn’t jerk him for a long time!
Why, if that’s the case,
it already smells of ambition!
It smells like satisfaction, or maybe even that -
confrontation even!
Here, if that, gentlemen, this will work here,
here it starts!
Here, maybe even
shining to some persons!
Hey horse to Mr. Golyadkin, damn it,
yes chain mail, but a sword!
A sharp sword to Mr. Golyadkin, but livelier! ..
Drums beat on the parade ground, drums beat, drums.
Someone's horse is snoring, someone's sword is ringing,
someone’s shadow along the wall is sneaking.
A bell-bell rings in the distance
the bell rings.
Only everything would have worked out, oh my God, -
maybe it will cost, maybe it will! Смотрите также: | |
