Сквозняки на душе, холода.
Речкой вымерзла наша любовь,
Но под толщей холодного синего льда
Жизнь пульсирует всё же - и вновь,
Расстояния все сократив,
И в былое всего унося,
Память сердца занозой засела в груди,
Не даёт мне покоя и сна.
Что ей хрупкие талые льды
И условностей пёстрая нить,
Ведь она все изгибы, изломы судьбы
Отпечатками сердца хранит.
А по ним так легко опознать
И представить на память суду.
Где же алиби взять и что можно сказать
В оправданье себе самому?
Можно в горы и к морю махнуть,
От врагов и долгов убежать,
Только память свою мне нельзя обмануть:
Ей, как солнцу, нельзя возражать.
Очень трудно бывает, когда
Сам не знаешь - куда б себя деть.
Вот опять на душе сквозняки, холода:
Лучше в прошлое мне не смотреть.
Но от тени своей не уйти
Никуда, ни за что, никогда!
Где б я ни был, со мной неразлучна в пути
Память сердца, как хлеб и вода.
Не виню, не браню никого,
Что по тонкому, хрупкому льду,
Словно зек по тайге, от себя самого
Убегаю всё глубже в тайгу.
Остается в надежде весна,
Как реформа душевной зимы.
А пока на душе - только вьюга одна,
Холода на душе, сквозняки...
Вл. Шандриков, 1973 Drafts in the soul, cold.
Our love has died out the river
But under the thick of cold blue ice
Life pulsates yet - and again,
Distances all shorting
And in the past allowing
Heart memory nearby falling in the chest
Does not give me peace and sleep.
What her fragile melt ice
And the conventions of the filament,
After all, she is all bends, fate of fate
Stores heart prints.
And on them so easy to identify
And submit to the memory of the court.
Where is Alibi to take and what can be said
In justify yourself?
You can smend to the mountains and to the sea,
From enemies and debts to run
Only the memory I can not be deceived:
She, like the Sun, can not mind.
It is very difficult when
You yourself do not know - where to children.
Here again in the soul of drafts, cold:
Better in the past I do not watch.
But the shadow does not go away
Nowhere, never for anything!
Where would I be, with me inseparable on the way
Heart memory like bread and water.
I do not blame, I do not scratch anyone,
What is fine, fragile ice,
Like a rise in taiga, from myself
Running deeper in Taiga.
It remains in the hope of spring,
As the reform of the shower winter.
In the meantime, on the soul - only a blizzard one,
Cold in the soul, drafts ...
Vl. Sandrikov, 1973. Смотрите также: | |
