БРЕЙГЕЛЬ. ПАДЕНИЕ ИКАРА (Владимир Оксиковский)
Он не мог мыслить линией –
Мысль – это вино, залитое в черепную флягу.
Его чувств огнедышащий ливень
Колотил углём о бумагу.
Рагу под горчичном соусом дымилось в тарелке
Живописней деревенских смотрин.
Надо быть авантюрно-метким,
Чтобы мир показать изнутри.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
А вокруг всё понятно для всех,
Но высшая форма ужаса – это смех.
А ты, как на улицу сходишь с ума,
А там лишь охра да сурьма.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
Героизм играть на барабане,
Если город безнадежно спит,
Но я видел однажды, как в провинциальной бане
«Помпея» Брюллова висит.
А вокруг лишь тазы да веники,
Брейгель, мы давно уже шизофреники.
Двадцать веков беспрерывного рабства,
В треугольнике слов, кандалов и богатства.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
И всё куда-то стремимся уйти
От толстых задниц с огромнейшей силой.
Но есть два равноценных пути –
Или в творчество, или в могилу.
Социально не бритый Икар,
Опалился о символ служения.
И гладко выбритый городской тротуар
Раскрыл объятия земного притяжения.
И было больно за Рождество и за рагу с горчицей,
И вновь закат оранжевый кричал безумной птицей.
BRUEGEL. THE FALL OF IKARA (Vladimir Oksikovsky)
He couldn't think with a line -
Thought is wine poured into a cranial flask.
His senses are a fire breathing downpour
I beat it with coal on paper.
Stew with mustard sauce smoked in a plate
More picturesque village smotrin.
You have to be adventurous and accurate
To show the world from the inside.
He finished his stew over the sidewalk stand
He wrote The Fall of Icarus for Christmas.
And everything around is clear for everyone,
But the highest form of terror is laughter.
And you, as you go crazy on the street,
And there is only ocher and antimony.
He finished his stew over the sidewalk stand
He wrote The Fall of Icarus for Christmas.
Heroism to play the drum
If the city is hopelessly sleeping
But I saw once how in a provincial bath
Bryullov's "Pompey" is hanging.
And around only basins and brooms,
Bruegel, we have long been schizophrenics.
Twenty centuries of endless slavery
In a triangle of words, shackles and wealth.
He finished his stew over the sidewalk stand
He wrote The Fall of Icarus for Christmas.
And we all strive to leave somewhere
From fat ass with tremendous strength.
But there are two equal ways -
Or to creativity, or to the grave.
Socially not shaved Icarus,
Burned on the symbol of service.
And the clean-shaven city sidewalk
Opened the arms of gravity.
And it hurt for Christmas and for the mustard stew,
And again the sunset orange screamed like a mad bird.
