Отпусти меня, даль изумрудно-синяя.
Двери заперты, окна занавешены инеем.
Разбуди ветрами сквозными через обои.
Зубы стучат, а я к тебе всё - только с тобою.
Как щенок к трубе жмусь, боюсь панически,
Греюсь и верю: тепло не бывает техническим.
И всё клянёшь меня маленьким, всё не взрослым.
Мол, это ребячество - любить до гроба и после.
Глубоко в крови печаль русская, природная.
Тянут со мною в унисон звезды над огородами.
Через форточку грусть улетала с дымом.
За форточкой - зима-хозяйка и страна нерушимая.
Мне б сорваться прочь с подкованным топотом.
Тут: не моё, вроде. Там: не берут без опыта.
Три этажа, «коробки» спят по шею в снегу.
Отпусти меня, я сам так и не убегу...
Припев:
Больно тесно мне в бетоне бездушном!
Ты обнимай меня, да не до удушья!
Мне - за линию. Туда, где тлеют лучи.
Ты отпускай меня с лаской, жалеючи… (*2)
Выведи меня тропинками, чтобы никто не заметил.
Я дальше на попутках в серебряном рассвете.
Мне нужно вырваться, а дальше - будь что будет!
Бежать мимо холодных окон, самых темных судеб.
И без меня пусть ходит сквозняк в том мире.
Подъезд прокурен, кухня: четыре на четыре.
Я оставил там грусть, ненужные вещи,
Немой полумрак, пыль и оконные трещины.
Не найдешь теперь, одна в ночи вой.
Встречай чужие жизни, слушай голос неродной.
И не увидимся мы, даже если хочется очень.
Меня ведёт звезда вдоль заснеженных обочин.
Туда где музыка ждёт, сверху не давят плиты,
А вечер яркий не делает меня убитым.
Дорога долгая, вьюги чарующий танец.
Ты попрощайся за меня со всеми, кто останется …
Припев:
Больно тесно мне в бетоне бездушном!
Ты обнимай меня, да не до удушья!
Мне - за линию. Туда, где тлеют лучи.
Ты отпускай меня с лаской, жалеючи… (*4) Let me go, the distance is emerald blue.
The doors are locked, the windows are covered with frost.
Wake up with the winds through the wallpaper.
Teeth chattering, and I’m everything to you - only with you.
I press like a puppy to a pipe, I'm afraid in panic,
I warm myself and believe: warmth is never technical.
And all you swear at me is small, all not adults.
Like, it's childish to love until the grave and after.
Deep in blood, Russian, natural sadness.
The stars are pulling with me in unison over the gardens.
Through the window, sadness flew away with smoke.
Behind the window is the mistress of the winter and the unbreakable country.
I used to break away with a savvy stomp.
Here: not mine, like. There: do not take without experience.
Three floors, "boxes" sleep up to their necks in the snow.
Let me go, I myself will not run away ...
Chorus:
It hurts me in soulless concrete!
You hug me, but not to choke!
For me - for the line. Where the rays smolder.
You let me go with affection, pity ... (* 2)
Lead me out on paths so no one will notice.
I'm hitchhiking further in the silver dawn.
I need to break free, and then - come what may!
Run past cold windows, darkest destinies.
And without me, let the draft go in that world.
The entrance is smoky, the kitchen is four by four.
I left there sadness, unnecessary things,
Dumb twilight, dust and cracks in the window.
You will not find now, alone in the night howling.
Meet other people's lives, listen to the voice of a non-native.
And we won't see you, even if you really want to.
A star leads me along the snowy roadside.
Where the music waits, the plates don't press from above,
And the bright evening does not make me killed.
The road is long, the blizzards dance.
You say goodbye for me to all who remain ...
Chorus:
It hurts me in soulless concrete!
You hug me, but not to choke!
For me - for the line. Where the rays smolder.
You let me go with affection, pitiful ... (* 4) Смотрите также: | |
