Старый Тодуа ходит гулять пешком, бережет экологию и бензин.
Мало курит, пьет витамин D3, тиамин и кальций.
Вот собрался было пойти слушать джаз сегодня – но что-то поздно сообразил.
Джазом очень в юности увлекался.
Тодуа звонила сегодня мать; иногда набирает брат или младшая из кузин, -
Он трещит с ними на родном, хоть и зарекался.
Лет так тридцать назад Джо Тодуа был грузин.
Но переродился в американца.
Когда Джо был юн, у него была русская маленькая жена,
Обручальное на руке и два сына в детской.
Он привез их сюда, и она от него ушла – сожалею, дескать,
Но, по-моему, ничего тебе не должна.
Не кричала, не говорила «тиран и деспот» -
Просто медленно передумала быть нежна.
И с тех пор живет через два квартала, в свои пионы погружена.
Сыновья разъехались, - Таня только ими окружена.
Джо ей делает ручкой через забор – с нарочитой удалью молодецкой.
А вот у МакГила за стойкой, в закусочной на углу,
Происходит Лу, хохотушка, бестия и – царица.
Весь квартал прибегает в пятницу лично к Лу.
Ей всегда танцуется; и поется; и ровно тридцать.
Джо приходит к ней греться, ругаться, придуриваться, кадриться.
Пережидать тоску, острый приступ старости, стужу, мглу.
- Лу, зачем мне кунжут в салате – Лу, я же не ем кунжут.
- Что ж я сделаю, если он уже там лежит.
- Лу, мне сын написал, так время летит, что жуть,
Привезет мою внучку – так я тебе ее покажу,
У меня бокалы в шкафу дрожат – так она визжит.
- Джо, я сдам эту смену и тоже тебе рожу,
А пока тут кружу с двенадцати до восьми –
Не трави меня воображаемыми детьми.
- Она есть, ты увидишь. Неси мой стейк уже, не томи.
Если есть двусмысленность в отношениях – то не в их.
Джо - он стоит того, чтобы драить стойку и все еще обретаться среди живых.
Лу, конечно, стоит своих ежедневных заоблачных
Чаевых.
Old Todua goes for a walk, protects the environment and gasoline.
Smokes little, drinks vitamin D3, thiamine and calcium.
I was about to go and listen to jazz today - but I realized something late.
He was very fond of jazz in his youth.
Todua's mother called today; sometimes a brother or a younger cousin picks up, -
He bursts out with them in his native language, although he swore.
About thirty years ago Joe Todua was a Georgian.
But he was reborn as an American.
When Joe was young, he had a Russian little wife,
An engagement ring on the arm and two sons in the nursery.
He brought them here, and she left him - I'm sorry, they say,
But I don't think I owe you anything.
She did not shout, did not say "tyrant and despot" -
I just slowly changed my mind about being gentle.
And since then, she lives two blocks away, immersed in her peonies.
The sons parted, - Tanya is surrounded only by them.
Joe makes her a pen over the fence - with deliberate valor.
And here at McGill behind the counter in the diner on the corner
There is Lou, the laughing woman, the beast and the queen.
The entire quarter runs personally to Lou on Friday.
She is always danced; and sung; and exactly thirty.
Joe comes to her to warm up, swear, play the fool, frame.
To wait out melancholy, an acute attack of old age, cold, darkness.
- Lou, why do I need sesame seeds in a salad - Lou, I don't eat sesame seeds.
- What will I do if he is already there.
- Lou, my son wrote to me, so time flies, that horror,
Will bring my granddaughter - so I'll show her to you,
My glasses in the cupboard are shaking - so she squeals.
- Joe, I'll hand over this shift and give you birth too,
And while here I am circling from twelve to eight -
Don't poison me with imaginary children.
- She is, you will see. Bring my steak already, don't let it go.
If there is ambiguity in a relationship, then not in theirs.
Joe - he's worth scrubbing the counter and still being alive.
Lou is certainly worth her daily transcendental
Tipping. Смотрите также: | |
